«Что ж, теперь мы заслужили отдых», – мысленно сказал Эрнст Изабелле.
И в голове услышал смех своей Сестры.
Эпилог
Жизнь продолжается
Следующим утром в Столице было уже тихо. Лучи солнца озарили руины Имперского Дворца, где ночью произошла битва между Братом с Сестрой и архидемоном Вельзевулом. Теперь же среди каменных развалин и обломков снова воцарилось спокойствие. И, как и в прежние дни, на разрушенную Столицу с мраморной колонны сурово взирала статуя чернокрылого ангела.
А на горе недалеко от уничтоженного города другой, живущий город возвращался к привычному распорядку. По улицам, где недавно армия сражалась с ордами мертвецов, снова ходили прохожие и ездили автомобили. Все опять спешили по своим делам – как и раньше.
И шпиль городской часовни до сих пор величественно тянулся к чистому, голубому и безоблачному, небу. Солнце осветило гоэтические витражи на её окнах и расположенное рядом кладбище. И только разрытые могилы и побитые памятники напоминали горожанам о недавнем вторжении нежити.
Выяснилось, что мэр д’Обстер пропал во время нападения мертвецов. Несколько дней правителя искали по всему городу, и кто-то даже предположил, будто он сбежал в пустоши к бандитам. А затем заговорили о прежде неизвестных подробностях жизни мэра. Оказалось, что д’Обстер громко вещал с трибуны о патриотизме, духовности и злых магах, но при этом с самого начала был связан с демонами и заключил сделку с их предводителем по имени Вельзевул. Люди поняли, что их долго и целенаправленно обманывали, и начали разочаровываться в ценностях д’Обстера и Последней Надежды. Всё чаще раздавались голоса о необходимости перемен в городской экономике, политике и образе жизни.
Вскоре в Последней прошли выборы нового мэра, и им стал глава партии, оппозиционной д’Обстеру. Первую страницу «Нашей газеты» украсил заголовок «ИЗБРАН НОВЫЙ МЭР» с фотографией, где он пожимал руку оставшемуся в должности министру финансов на фоне разрушенного памятника Тангейзеру Вихту. В своей инаугурационной речи новый глава Последней Надежды призвал всех пересмотреть прежние ценности, особенно по отношению к магам, и направить общие усилия в светлое будущее. Реакция народа была неоднозначной. Кто-то, преимущественно молодые, радовался переменам и новой, более свободной атмосфере, а кто-то, в основном старшее поколение, скучал по понятной им и предсказуемой идеологии. И зловещих магов-демонопоклонников люди вспоминали меньше – наоборот, все больше говорили о том, как Брат и Сестра вернулись во время нападения Вельзевула и спасли город. Горожане стали надеяться на фиолетовых близнецов и на волшебников в целом, понимая, что демоны и нежить снова могут напасть. Режиссёр и журналист Дитер Кессель, который раньше в пропагандистских фильмах пламенно призывал сжигать колдунов и ведьм в печи, теперь заливался соловьём, извиняясь и признавая свою неправоту – как и многие чиновники, которые остались на своих должностях. И была издана книга писателя Рихарда Ясперса под названием «Я маг и больше не скрываю этого», рекламу которой расклеили на всех улицах города.
Но отношение к волшебникам в массе не сильно потеплело. Оно стало таким же, как в довоенном Катценхаузене, где магов воспринимали больше как полезный инструмент, а не как живых людей со своими желаниями и проблемами. И общество Невидимых так же скрывалось от остального города в доме номер двадцать восемь на улице Двадцать Восьмого Ноября, как и во времена д’Обстера.
На улице по-прежнему кипела жизнь, а дверь в квартиру двадцать восемь в обшарпанном коридоре на втором этаже дома так же выглядела неприступной и загадочной. За ней в своей штаб-квартире Невидимые занимались подготовкой города к новому вторжению демонов и другими важными делами.
– Значит, теперь Невидимые тайно правят городом? – возмутился Эрнст, – чем же мы тогда лучше демонов?
Брат и Сестра стояли с Арабеллой на балконе на втором этаже штаб-квартиры и разговаривали. Внизу, под ними по коридору ходили члены общества магов.
– Вы молоды и многого не понимаете, – снисходительно ответила Левски, – началась война, и мы должны обезопасить власть от перехвата демонами.
– Но это можно было сделать честнее! – Эрнста не удовлетворил ответ колдуньи, и он горячо возразил ей, – сейчас, когда нет д’Обстера, Невидимым нечего бояться, и можно уже наконец стать Видимыми! Говорить с остальными людьми открыто, а не делать новое правительство, где сидят наши марионетки и половина прежнего.