- Успокаивает, - коротко объяснила Николя, выбирая из внушительной коллекции очередное орудие. Она нарисовала Анжеле "глаза Клеопатры", кисточкой зажгла на скулах ржавый румянец и огненным карандашом обвела губы, расцветив внутреннюю часть густо-розовым блеском. Анжела не дышала, окунувшись в непривычные ощущения. Какое удовольствие, когда чьи-то руки теребят твои волосы, что-то таинственное делают с лицом, пусть даже результат выходит далеким от желаемого. Зачарованная, она позволила накрасить ногти огненным, под цвет губ, лаком. Стук в дверь, негромкий, но настойчивый, вырвал ее из прострации.
Николя щелкнула замком и выглянула в узкую щелку, не позволяющую Анжеле увидеть посетителя. Бросила что-то коротко, отрывисто. Потом чуть громче: "Позже, я сказала! Сейчас не могу. Ах, подыхаешь? Все мы тут подыхаем. Не наседай, ясно?" И хлопнула дверью. Ответом на вопросительный взгляд Анжелы стал небрежный жест:
- Не бери в голову. У нее время есть, еще придет. Ну? На чем мы остановились?
Анжела заерзала. У нее-то времени не так много. Пора бежать. Она потянулась за салфеткой и лосьоном.
- Да ты что! - возмутилась Николя. - Только посмотри на себя. Не узнать, на хрен!
- Я не могу выйти в таком виде, Николя, - осторожно, чтобы не обидеть, ответила Анжела.
Обидела. Лицо Николя залила гневная краска:
- Вот, значит, как? Только девкам годится, да? Ангелам вроде тебя нельзя, да? Ладно.
- Да нет же! - запротестовала Анжела. - Просто... дело в том... понимаешь, я никогда не крашусь, вот и все. К тому же это... немножко чересчур. Я вовсе не хотела тебя обидеть, Николя.
- Не чересчур. Я лично крашусь в десять раз сильнее. - Николя, похоже, слегка отошла. - Проблема в другом. Тряпки не те. И обувь. Ну-ка...
Она достала пару изящных босоножек на небольших каблуках. - Примерь. И она сунула ступню Анжелы в туфлю. - Класс!
Пока Анжела качалась на непривычных каблуках, пытаясь обрести равновесие, Николя ловко задрала подол ее длинной синей юбки, еще раз сложила и затянула поясом, соорудив экстравагантный наряд чуть выше коленей. Потом расстегнула две верхние пуговицы на монашеской строгой белой блузке и вытащила наружу массивный крест, а напоследок взъерошила темные волосы панковским гребнем и сбрызнула лаком.
- Ну? - Она подтолкнула Анжелу к зеркалу. - Что скажешь?
Господи. Такое и в страшном сне не привидится. Что это за чучело в зеркале? Она повернулась спиной. Хотя ноги смотрятся неплохо. Очень даже неплохо.
- Классные ножки, - оценила Николя. - Нужно показывать.
- Даже не знаю, что и сказать, - с сомнением пробормотала Анжела.
Еще раз оглядела себя со всех сторон. Вид... шокирующий. С другой стороны, так празднично - иного слова не нашлось - она в жизни не выглядела. Может быть, стоит показаться Роберту в новом обличье? Тем более что у него сейчас Анита, которая не жалеет на себя ни косметики, ни украшений. А от ее туалетов можно с ума сойти. Если бы не прелестная шаль Бонни, Анжела чувствовала бы себя нищенкой рядом с этой разодетой дамой. В конце концов, почему бы и не покрасоваться самую малость? Не показать им, что светская жизнь и ей отнюдь не чужда?
- Хм-м-м.
- Это мой подарок, - расцвела Николя. - Не думай, что я буду просить тебя заниматься моим братцем задарма.
Подарок от чистого сердца. И что делать? Сунуть голову под кран и швырнуть босоножки в счастливое лицо этой девочки было бы непростительной грубостью. Совсем не трудно заскочить сюда на обратном пути, умыться и вернуть обувь.
- Спасибо, Николя, - смущенно пробормотала Анжела. - Только со Стивом... ничего не могу обещать наверняка.
- Справишься. Знаю, что справишься. Пусть держится в стороне, только и всего. Через два, самое большее через три дня у меня все будет на мази.
- На мази?
- Выражение такое. Жизнь, короче, закрутится и так далее.
Она подпихнула Анжелу к выходу, распахнула дверь и окончательно поразила, уронив ладони ей на плечи. В зеленых глазах заплясали по-детски счастливые искры, мгновенно вызвав в памяти Анжелы виденный у Стива снимок. Во взрослых, ожесточенных и искалеченных жизнью, даже в глубоких стариках, бывает, проглядывает дитя. Анжела была тронута.
- Не вздумай отнимать у нас хлеб, - отпустила Николя комплимент. - А то еще выйдешь на угол, а нас всех тогда в отставку.
- Спасибо. - Анжела улыбнулась.
Позже, гораздо позже, когда события повернулись так, как повернулись, Анжела могла радоваться лишь тому, что в последний раз видела это тонкое лицо сияющим от искреннего удовольствия.
* * *
Портрет девочек завершен, обе модели наскакались от счастья, разглядывая собственные лица на холсте. Как голодные звереныши, набросились на блюдо со сдобным печеньем, которое Роберт выставил в качестве приза за послушание. Из напитков он мог предложить лишь молоко.
- А почему не кола? - заныла Несси.
- Потому что я так велела, - отрезала Анита. Она сидела в кресле у окна, ставшего рабочим местом натурщиков. Роберт прилежно черкал углем по бумаге, но душа его была далеко от набросков.
- Почему такой грустный, дядя Роберт? - спросила Тэмми.
Анита шикнула на дочь:
- Не болтай ерунды. Он не грустный, а сосредоточенный.
- Анжела, да? - не унималась Тэмми. - Разбила твое сердце и все такое? - Глядя, как крестница вгрызается в печенье, Роберт невольно ухмыльнулся. Знала бы ты, дорогая...
- Тэмми, прекрати. Дядя Роберт писал портрет Анжелы, только и всего. Верно, Роберт?
- Угм-м-м.
- Да? - изумилась и Несси. - А мне кажется, у него точно сердце разбито и все такое.
Анита возмущенно топнула, дернула головой, после чего Роберту пришлось усаживать ее в нужной позе по новой.
- Хочешь, теперь я буду приходить по воскресеньям? - предложила она.
- Посмотрим. - Роберт улыбнулся. - Ты не могла бы... конечно, если тебя не затруднит... надевать чуть меньше украшений? Все это очень красиво, но...
- Чересчур, - закончила за него Тэмми. - Идет и звякает, будто рождественская елка.
Девчонки залились хохотом, запрыгали вокруг матери, следившей за малолетними острячками с кислым выражением.
- И еще... если можно, конечно... чуть меньше помады и этого... Роберт запнулся, - которое на глазах.
- Все понятно. - Анита помрачнела. - Она завтра придет?
Роберт пожал плечами. Сердце опять, как сотни раз за неделю, ухнуло куда-то вниз. Скорее всего, в ботинки.
- Понятия не имею.
- Ну так спроси, - чирикнула Несси.
- Спросил бы, если б адрес знал. Или хотя бы телефон.
- Да нет же, глупый! - Несси приклеилась к окну. - Сейчас спроси. Вон она идет! Смешная такая. Но точно она.
Роберт выронил уголь. Вывернул шею под немыслимым углом. Анжела, вне всяких сомнений. Эту походку он узнал бы и через тысячу лет, даже в таком неустойчивом варианте. Что это у нее на ногах? Анжела подковыляла поближе, и у него глаза полезли на лоб. И что это у нее с лицом? И что у нее на голове? И Анжела ли это? Определенно она. И вместе с тем - нет. До чего же у нее нелепый вид. Похожа на... Черт знает на что похожа, иначе не скажешь. Несколько раз едва не пропахала тропинку носом, упав. Опережая девчонок, Роберт распахнул дверь.
- Анжела?
Он очень старался сохранить лицо. Не выказать разочарования ее более чем странным обликом. Не выказать ликующего восторга от ее неожиданного появления. Старания пропали втуне. Более того, ему пришлось приложить усилия, чтобы сохранить достоинство и не показать отчаяния от того, что она остановилась метрах в пяти от лодки и уставилась на него отнюдь не ангельским взглядом.
- Что-то не так? - спросила она.
- Анжела, какая ты вся разрисованная! - крикнула Несси.
- И что с того? - Вопрос был адресован Роберту. - Может, я такая и есть?
- Очень... очень живописно, - только и удалось выдавить Роберту. При всем желании он не смог бы восхититься ее новым имиджем. - Что произошло в воскресенье?
- Я пришла объяснить. Улетала домой. Тетя Реджина умерла, а у тети Брайди случился удар.
- Значит, с дядей Майки все в порядке? - пропела Тэмми.