– Отпусти, Мэг.
– Не отпущу.
Он не хотел применить силу и причинить ей боль, но уступать не собирался.
Он завел ее руки за спину и почувствовал, как в нем просыпается желание. Ее глаза пылали, но совсем по другой причине.
– Я – часть этой борьбы, Дэвид. Я закончу ее, нравится тебе это или нет.
Разумеется, она права. Но он не может принять ее жертвы. Если она останется и поможет ему это сделать, в конце концов ему придется выдать ее властям. Однако допустить, чтобы она попала в лапы своего отца, он тоже не мог.
– Ты мыслишь как мой муж, Дэвид. – Он посмотрел ей в лицо. – Так нельзя.
Можно.
И он это чувствовал.
– Ты – моя жена.
Он прижался к ее губам и забыл обо всем на свете. Неодолимая страсть кипела в его жилах. Он не думал о том, что становится уязвимым и это делает уязвимой и ее. Он покрывал ее поцелуями и оторвался от ее губ, лишь когда, подхватив ее на руки, отнес на кровать.
– Ты колдунья, – сказал он, опускаясь вместе с ней на постель. – Сильфида, нимфа, Лорелея.
Она нетерпеливо расстегнула его жилет и рубашку, он распахнул лиф ее платья. Он знал все, что скрывалось под тонкой тканью ее сорочки. Она поцеловала его. Скользнув по его телу, чтобы сесть на его бедра, она вытащила медальон из кармана его жилета.
Он поймал ее руку, их пальцы переплелись, и медальон оказался сжатым между их ладонями. Свободной рукой он привлек ее к своим губам, и теперь преимущество было на его стороне.
– Нет, Мэг, – почти не отрываясь от ее губ, сказал он.
Он пьянел от ее сопротивления, и она окончательно сдалась. Ее легкое дыхание горячило его кровь, поцелуи становились долгими и все более страстными. Он коленом раздвинул ее ноги, нашел разрез в ее панталонах. Она была теплой, мягкой, он – настойчивым, твердым. Она видела его горящие глаза, чувствовала, как напряжены его мышцы. Он вошел в нее, и Виктория испытала ни с чем не сравнимое блаженство.
Из груди его вырвался стон:
– Я люблю тебя.
Он отстранился, чтобы посмотреть на нее. Виктория была необычайно красива, он не мог отвести от нее глаз. Его дыхание снова стало прерывистым и тяжелым. Глядя на него из-под полуопущенных век, она вскрикнула. Окружающий мир перестал для них существовать. Они одновременно достигли вершины блаженства, а когда спустились с нее, прильнули друг к другу.
Дэвид заметил, что испортил ей платье, и пообещал купить другое.
– Я куплю тебе взамен десять, – сказал он. Виктория невесело рассмеялась. А потом заплакала. Дэвид дал ей выплакаться.
– Я увезу тебя отсюда. – Он привлек ее к себе.
Она не спросила, почему он не рассказал ей о своей встрече с Кинли и Рейвенспуром.
– Ты не был в коттедже прошлой ночью.
– Я пришел сюда.
– И искал медальон. Зачем?
Он пригладил ее растрепанные волосы.
– Кинли просил.
– Они нашли подземный ход, – сказала Виктория.
– Я знаю.
– Что мы будем делать, Дэвид?
– Я намерен увезти отсюда тебя, сына и всех остальных.
Вдруг Дэвид приподнялся на локте и посмотрел в сторону гостиной. Виктория удивленно взглянула на него и в следующее мгновение поняла, что привлекло его внимание. Приближающийся стук копыт. Лошадь мчалась во весь опор.
Дэвид быстро оделся, направился в гостиную и подошел к окну.
– Черт побери, это Рейвенспур, – бросил Дэвид.
Не прошло и четверти часа, как Виктория привела себя в порядок. Дэвид велел ей оставаться в спальне, пока не придет за ней. Но Виктория не хотела, чтобы кто-то защищал ее. Даже Дэвид. Это ее борьба. Виктория уложила волосы и накинула на плечи красную вязаную шаль. Кутаясь в нее, Виктория спустилась с лестницы, прислушиваясь к доносящимся до нее голосам.
Дэвид провел лорда Рейвенспура в библиотеку и закрыл дверь. Вскоре там появилась Виктория. Мужчины умолкли и обернулись.
Дэвид холодно посмотрел на нее. Его шурин, Рейвенспур, с ног до головы оглядел Викторию. Его серые глаза были острыми, как у ястреба.
– Что случилось? – спросила она подошедшего к ней Дэвида.
– Неллис Манро убит вчера ночью, – ответил за Дэвида лорд Рейвенспур. – Ваш муж последним видел его живым. Выдан ордер на его арест.
Глава 22
– Вы были прошлой ночью в городском доме? – Кинли бросил на Дэвида презрительный взгляд, за стеклами очков его глаза казались огромными.
– Полагаю, вам известно, что был, – ответил Дэвид.
– Свидетели утверждают, что вы угрожали убить мистера Манро и выгнали его из дома, – резким тоном продолжал Кинли. – После этого вы видели его?
– Есть свидетель. Я видел Агату. И я был зол. Но не по той причине, о которой вы думаете. Кто-нибудь скажет мне, где Памела?
– В ее комнате все перевернуто вверх дном. Вас подозревают также в причастности к ее исчезновению.
– Вы сами понимаете, что это смешно.
Близилась ночь, и Мойра зажгла в комнате лампы. Рейвенспур битых два часа допрашивал Кинли и, когда закончил допрос, обратился к Дэвиду:
– Не заходили ли вы в спальню миссис Рокуэлл прошлой ночью?
– Йен и Памела женаты? – тихо спросила Мэг.
– Да, – ответил ей Дэвид и бросил взгляд на Рейвенспура. – Нет, не входил. Я был там до того, как Памела заходила ко мне. У меня есть своя комната в городском доме. Ничего особенного там не произошло.
– Слуги Памелы говорят другое. – Кинли притворился смущенным. – Кого-то, по описанию похожего на вас, часто видели там.
– Вы полагаете, это мог быть Фаради?
Дэвид сидел, скрестив на груди руки, и лишь из уважения к Рейвенспуру делал вид, будто слушает его и Кинли.
Он смотрел на Мэг, не сводившую с него глаз. После появления Кинли она не сказала ни слова, и он вынужден был выслушивать намеки на его любовную связь с Памелой, на то, что прошлой ночью он свернул шею Неллису в приступе ревности.
Но кем бы ни была Памела, он действительно был ночью в ее городском доме. Он действительно велел Неллису убираться. Когда он был там, в доме находился кто-то еще, кто ждал ее возвращения. Дэвид вспомнил, что Памела буквально выставила его за дверь.
– Вам не кажется, что если бы Неллис поднялся с Памелой в ее комнату, как предполагалось, его бы там и убили? – спросил Дэвид. – Кто-то явно желал его смерти.
– Надо найти ее мужа, – произнес Рейвенспур.
– Йена не видели со вчерашнего дня, – ответил Дэвид. – Он ушел после того, как побывал в подземном ходе. Должно быть, что-то случилось. Мне необходимо спуститься туда и выяснить, что он там увидел.
– Не надо, Дэвид. – Мэг встала и, оправив юбки, обратилась к Рейвенспуру: – Вчера муж вернулся очень рассерженным. Но ни слова не сказал о том, что случилось. Мне бы следовало понастойчивее расспросить его.
Дэвид в недоумении посмотрел на нее, но она отвела глаза. Яркий румянец окрасил ее щеки.
– Он хотел, чтобы я убежала с ним, – продолжала Мэг.
– Что ты говоришь, Мэг?
– На этот раз я говорю правду. – Голос ее дрогнул. – У него в кармане мой медальон. Мы собирались вместе найти сокровища.
– Чертовщина какая-то. – Кинли поставил бокал. – Это правда?
Дэвид видел обиду и страх в ее глазах и понимал, что она, черт бы ее побрал, делает.
– Все это правда, – сказала она. – Я боялась, как бы он не похитил меня из этого дома.
У Дэвида дрогнули уголки губ.
– Неужели?
– Загляните в его карман, – настаивала она. – Я говорю правду.
Дэвид не стал ничего отрицать. Но если сказать, что полковник Фаради встретился с ней утром, это подтвердит заявление Кинли, что она заодно со своим отцом.
– Ты ведешь опасную игру, Мэг, – тихо предостерег он ее.
– Я не веду никакой игры, Дэвид. Ты всегда знал меня такой, какая я есть. – Теперь она говорила только с Рейвенспуром. – Мой отец встретился со мной утром. Дэвид хотел защитить меня. По-моему, он верит, что еще может меня спасти. Но он заблуждается. Вам так не кажется?