— Хорошо, — я обрадовался возможности высказать свое мнение, ведь более благодарной аудитории мне, наверно и не найти. Поэтому я торжественно начал. — Дорогие братья и сестры. Я впервые на вашем собрании и мне очень нравится ваш дух единения во Христе. Но не надо замыкаться на старых притчах, давайте пойдем дальше. Вот вы много говорите о вечной жизни, но правильно ли вы ее понимаете? Ведь вечное существование в одной и той же форме и в одних и тех же условиях и есть духовная смерть. Все в мире имеет начало и конец — в том числе и эволюция души. Иначе в этом не было бы смысла. Вы рождаетесь в этом мире для того, чтобы обрести бесценный опыт, который после окончания вашего существования здесь пригодится вам на небесах. Смерть означает качественное изменение и в этом она благотворна. Это конец предыдущей фазы эволюции и начало новой. Точно так же и дальше: ваша душа пройдет свой цикл развития в высших сферах и со временем перейдет в новую форму существования. Это и есть настоящее бессмертие — через цепочки качественных превращений, через умирание старой формы и рождение новой.
— Но брат мой, — пытался быть деликатным мой давешний знакомый. — Иисус четко сказал: «…обретете мир и славу со мной в царствии небесном…»
— А Вы никогда всерьез не задумывались, что вас ожидает там? Ну кроме вечного покоя и райских наслаждений? Ведь для нормальной души неделя одних и тех же наслаждений уже покажется адом! Нет, рай не закрыт для душ, но они сами оттуда сбегают, как из довольно скучного места. Но самое важное все-таки даже не это…
— А что же тогда? — немного ехидно спросил старший брат.
— Самое важное, это то, с каким багажом «за плечами» туда отправится ваша душа. Ведь не Иисус или Саваоф определяет меру ваших прегрешений, а вы сами. Там все ваши страхи, инстинкты и желания станут реальностью, и поможет вам выжить только контроль над ними. То есть, чем выше развита ваша душа, тем больше шансов у нее на благополучную адаптацию в астрале, то есть на небесах. И соответственно, чем сильнее страхи, инстинкты и жажда власти, тем страшнее адские мучения, которые устраивает душа себе.
— И что же, для такой души нет никакого спасения? — улыбался брат. — А как же Иисус и ангелы?
— Да, мы, — чуть не проговорился я в запале. — То есть ангелы помогают, чем могут, душам, но ведь их основной принцип: невмешательство в ваш внутренний мир и сохранение свободы выбора. Так что если душа хочет бояться, то ей никто не смеет мешать. И если в душе сильна жажда власти и насилия, то она притягивается родственными эманациями инферно, где испытывает эти ощущения на себе. Ангелы помогут вам, например, встретится с Иисусом, если вы воистину этого пожелаете, или обрести покой и уют в том раю, в который вы верите. Но работать над собой вам придется самим, и чем больше вы поработаете здесь, тем меньше мучений и больше возможностей у вас будет там.
— И что же за возможности у нас будут там? — брат продолжал как-то странно натянуто улыбаться.
— Любые! Запомните: там возможно все! Единственное ограничение — это соблюдение равновесия свободы выбора всех сущностей. Вы можете посещать и сами создавать в одиночку или совместно самые разнообразные миры иллюзий — ведь там нет ограничений реала. Но это станет возможным только для людей с развитым чувством внутренней свободы, а таких не так уж и много в этой стране. Сейчас она стоит на пороге самой великой эволюции, но пока не знает об этом сама…
— Да-да, истинную свободу можно обрести только в Христе! — воскликнул брат.
— Да как вы не понимаете, что это не свобода! Почему, вы думаете, он не пришел к вам снова? Потому, что он сделал свое дело. Он освободил полудикие народы от плена жестоких обрядов и мистификаций, смирил вас с насилием, указав путь любви и прощения. Но сделать человека свободным тогда ему было не под силу. Да это и сейчас не под силу никому, потому что свободным человек должен стать сам! Вам нужно самим идти вперед в своем развитии, а не тащиться вслед за поводырем!
Кажется, я перестарался. Очнувшись, я заметил, что на меня, мягко говоря, смотрят с укором. Правда не все, некоторые явно заинтересовались… Хуже всего, что я, влезши со своим уставом в чужой монастырь, элементарно не смог просчитать реакции старшего брата. Как бы ни был продвинут его дух по пути совершенства, но, ни принять новые реалии, ни терять свою, прикормленную паству он явно не собирался.
Нет, они не услышали. Кому помешала слепая вера, кому авторитет старшего брата. Ну а самому брату помешала его, пусть и маленькая, но власть над этими людьми. Так вот и получилось, что даже эти, казалось бы, обращенные к небесам люди, были настолько скованы своими устоями и предрассудками, что им не удалось понять, что я предлагал им не менять взгляды, а только расширить их горизонты и внести туда каплю логики. Я так и покинул собрание насупившихся братьев по вере. Хорошо, что меня при этом не побили — ведь божественный кайф я им обломал сильно, и судя по взглядам некоторых из них, весьма надолго.
Я брел домой и пребывал в расстроенных чувствах. Ну что я за ангел такой недоделанный, если не смог этим людям объяснить, что они стоят на пороге самых важных перемен? Тысячи лет они совершенствовали общество и, наконец, подошли к порогу, когда им нужно менять себя, а это гораздо труднее. Тем более что есть силы, заинтересованные, чтобы этого никогда не произошло… Это невидимое сражение за себя в каждой душе сейчас идет по всему миру и, как это уже не раз бывало в истории, в этой стране происходит кульминационный бой — бой за внутреннюю свободу.
* * *Ночью я встретился с Федей в астрале, и мы договорились, что он поможет мне организовать прием у себя двух наших очаровательных подружек. Выслушав мои жалобы насчет непонимания со стороны представителей секты любителей Христа, он только усмехнулся:
— Сейчас Буль, не время для мессий. Разве ты не видишь, сколько таких блаженных пытается наставлять ближних на путь истинный? Чтобы тебя услышали, нужно совершить что-нибудь грандиозное.
— Хорошо, но как же пробиться к их ушам и сердцам? Может, мне совершить какое-нибудь чудо?
— Только не это! По крайней мере, не в Женькином теле — оно же не выдержит! И что тебе приспичило? Наслаждался бы жизнью и выгуливал его организм, а не геройствовал по всяким сектам.
— Но как ты не понимаешь, я ведь ангел и просто не могу не попытаться сделать что-нибудь хорошее для всех людей.
— Начни с малого — сделай хорошее Люсе. Ты ей, несмотря на свои финты, кажется, понравился.
— Федь, но ты же понимаешь, что она серьезная девушка, а на серьезные взаимоотношения у меня попросту нет времени. Я не хочу никому разбивать сердца.
— Да-да, ты прав, лучше дарить любовь понемногу, но многим… — Федька запнулся, наткнувшись на мой страдальческий вид, и предложил. — Ты знаешь, у меня есть один знакомый служитель церкви — весьма молодой и продвинутый батюшка. Давай я тебя с ним сведу, и вы пообщаетесь. Может, ты ему какое-нибудь чудо и покажешь, только действуй с изнанки, а не прямо из тела.
— Хм, чтобы ему такого показать? — я уже загорелся идеей. — Может выгнать пару нечистых духов из одержимых?
— Вот, отличная идея! Ты ж из меня такого выдавил как пасту из тюбика! — обрадовался Федька.
— Только не знаю, как мне таких клиентов отловить, их с изнанки-то не видно, — задумался я уже над техническими деталями.
— А это сам отец Николай сообразит. Я думаю, найти пациентов не составит ему труда. Таких убогих у церкви пруд пруди. А дальше попробуй наставить батюшку на путь истинный… — Федька кисло усмехнулся. — Только не думаю, что это до добра доведет, по крайней мере, его.
— Почему это?
— Сейчас в святые, скорее за бюрократические заслуги попадешь, чем за реальный душевный подвиг. Он-то может тебе и поверит, а вот его начальство — сомневаюсь.
— Так я и не собираюсь в святые! — с пафосом ответил я.
— Так я и не о тебе! Нашелся, святой алкоголик! — заржал Федька.
Я на него обиделся. Может, конечно, я и злоупотреблял, но ведь это было в астрале. Я там толком и не знал, с какой дозы как себя вести, только следовал законам того же Отраженного реала. Вот теперь знаю… зато алкоголиком прослыл.