— Успеем, не вопрос даже. Кто платит аккуратно и вовремя — так же и товар должен получать своевременно.
Салацкий проводил Сергея до дверей, пожал руку и сказал на прощание, что надеется на позитивное сотрудничество. Теперь осталось дождаться другого представителя второй крупной фирмы, пообщаться с ним примерно в таком же ракурсе, что он успешно и сделал.
Владимир глянул на часы — вот-вот должны появиться Ирина с Татьяной и они не заставили себя долго ждать. Ввалились бурно, с шумом, хотя и не говорили ничего, принеся с собой свежесть улицы и задор. Салацкий оглядел их со своего директорского кресла. В одинаковых шубках, шапочках и сапожках, обе пышущие молодостью и, как ему показалось, азартом, они были прелестны. Родные сестры по документам, но разные по крови, они и выглядели не одинаково. Высокая Татьяна и лишь по плечо ей Ирина, но обе стройные и очаровательные девушки, выросшие в одной семье.
— Какие вы у меня славные куколки! — Владимир вышел на встречу, обнял и поцеловал обеих. — Проходите, устраивайтесь поудобнее. Может кофе хотите?
— Нет, Вовочка, дома попьем. Ты рассказывай, как у тебя, определился с фирмами? — живо поинтересовалась Татьяна.
— Да, девочки, определился, переговорил с менеджерами и сейчас надо ехать в банк, перечислить деньги. Пока беру товар у двух фирм на 700 тысяч, послезавтра его уже привезут, и потребуется ваша помощь. Весь мой персонал выйдет на работу, необходимо товар принять, разложить его. Часть в торговый зал передать, часть на склад определить. Потребуется ваша помощь.
— Володенька, мы же только рады будем. А в университет не пойдем? — спросила Татьяна.
— На учебу вы пойдете, не надо ничего пропускать, а после — сюда. Здесь много возни будет, до позднего вечера. — Возразил Владимир. — Хорошо, вы сейчас домой идите, обед готовьте, а я в банк съезжу, переведу деньги и то же домой.
Три машины подкатили к проходной завода и остановились. Охрана, прекрасно знавшая этот транспорт, все равно выходила и осматривала визуально салоны, что бы под видом первых лиц не смогли попасть на территорию посторонние. Так приказал Михась младший, сын Николая Владимировича, возглавлявший ЧОП, который осуществлял охрану семейства и завода. Пожалуй, охрана здесь была покруче авиационного предприятия, производящего истребители, хотя никто из посторонних не знал и не догадывался о том, что «МИР», в том числе, работает и на оборонку.
Научно-производственное объединение «МИР», в простонародье михасевский завод, своими корпусами растянулся на многие километры. Производил официально лишь электронные плуги, именуемые у тружеников села михасиками, позволявшие одновременно пахать, боронить и уничтожать сорняки. Приборы обнаружения живых людей под завалами зданий и сооружений, а также приборы резки любого материала на атомарном уровне, будь то сталь, бетон, камень или земля.
Такой завод, единственный в мире, приносил огромную сверхприбыль, и Михась не зря слыл самым богатым человеком в городе, а возможно и во всей стране. Он давно отошел от юридического руководства заводом, назначив генеральным директором свою жену Татьяну и оставив за собой лишь научное руководство проектами, однако, все знали, кто фактический хозяин и за кем последнее слово.
Достаточно большая семья Михасей никогда не делила власть между собой, и все нити руководства оставались незыблемо в ней, не подпуская посторонних лиц. Появляющиеся время от времени новые родственники, мужья и жены, начинали не с руководящих постов, обучались и позже занимали нишу, согласно своим способностям и профессионализму.
Михась поднялся в приемную, где секретарша работала по правилам его первой, ныне покойной, жены, с которой он начинал совместно создавать будущий завод с нуля. Зарегистрировали ООО, назвав его по первым буквам фамилий — Михась и Родионова. Потом она, конечно, сменила фамилию, но название осталось до сих пор. Его Леночка возглавляла юридическую службу, а первое время была и секретарем — не хотела, что бы ее любимому кто-то другой приносил кофе и вообще крутился рядышком. Любил он ее до безумия, но она погибла в автокатастрофе, организованной конкурентами бизнеса. Погибла на последнем месяце беременности. Вместе с еще не родившемся ребенком. А вторая жена Татьяна влюбилась в него еще со студенческой скамьи, долго страдала и плакала, не показывая своих чувств. Устроилась к нему на работу, целиком ушла в науку, защитив диссертацию и только через три года после смерти Лены, которую хорошо знала, смогла устроить свое счастье с Михасем.
Воспоминания часто накатывали на Николая, особенно когда он заходил в приемную, казалось, вот сейчас его встретит Лена, обнимет и поцелует. Но она всего лишь раз пришла к нему во сне, через три года после смерти, когда нашли и наказали преступников, лишивших ее жизни. Пришла подсказать ему, жившему бобылем, о Танечке Крапилиной, о том, что будет рада за них. Словно содрала ему пелену с глаз, и он влюбился по-новому.
Их кабинеты располагались друг против друга, отделенные одной приемной, где и находилась единственная секретарша, принятая на работу давным-давно, еще самой Леной.
Михась попросил принести кофе и прошел сразу к Татьяне. Она обсуждала производственный процесс с одним из начальников цехов, и Николай присел за стол совещаний, не желая вмешиваться в разговор. Секретарша принесла ему кофе, и он с удовольствием пил его, пытаясь уловить соль обсуждения. Речь шла о небольшой модернизации изготовления отдельных узлов для электронных плугов. Начальник цеха доказывал необходимость небольшого переоборудования поточной линии, а Татьяна Ивановна не давала добро, но и не отвергала предложение. Он решил обратиться напрямую к Михасю, раз уж появилась такая возможность. Специально бы не пошел, знал, что не примут и откажут в содействии.
— Николай Владимирович, вы же знаете, что я прав, необходимо внести усовершенствование.
— Согласен, это необходимо, — подтвердил Михась.
— Но, Татьяна Ивановна не дает добро.
— А ты подумал, Василий, почему тебе не дают добро? Не отвергают же твой проект — значит, ты что-то не доработал до конца.
— Есть, конечно, кое-какие огрехи, но это же устранимо все, — согласился Василий, но и возразил частично.
— Вот и устрани недоделки, приходи, и никто не откажет тебе. Лишь поприветствуют и поощрят.
Василий вздохнул, собрал со стола свои бумаги и удалился.
— Ты чего, успел с утра соскучиться? — ласково спросила Татьяна.
Она знала, что он не приходит обсуждать дела, просит к себе, если потребуется. Как-то раз, уже будучи генеральным директором, она попросила секретаршу пригласить к себе Михася, но та отказалась, заявив, что не может этого сделать, и ей лучше позвонить самой. Хотя ее приглашала к нему постоянно, не стесняясь. Татьяна сначала обиделась, но потом решила, что это правильно.
— Ты знаешь, Танюша, какая-то ностальгия у меня сегодня и ничего делать не хочется, но придется. Может, вечерком к Кэтвару съездим, давно не были. Кстати, и о Реутове спросим — наверняка тут без него не обошлось. Это же надо — раскрутить такое дело! Сотни трупов, кошмар просто. Все Чикатилы отдыхают. Ладно, пойду к себе, поработаю.
Вечером он созвонился с Кэтом — узнать куда ехать: домой к нему или в комплекс, где то же были личные апартаменты даже с бассейном. Кэтвар пригласил домой.
Кортеж из трех автомобилей въехал во двор коттеджа. Спокойная обстановка более не расслабляла Михася, и после нескольких покушений он никогда не ездил один, без сопровождения охраны. Особенно не позволял этого делать жене — всегда помнил, как потерял первую, погибшую вместе с еще не родившемся ребенком. Пожалуй, чувствовал себя спокойно и уверенно только на территории своего и этого дома.
Кэтвар встретил на крыльце, тепло поздоровался, от души радуясь приезду гостей.
— Проходите в дом дорогие гости, друзья. Прошу сразу к столу — вы же наверняка с работы и надо покушать.
Татьяна обнялась с Мариной, пошла с мужем помыть руки, и все уселись за стол.
— Хочу представить вам нашу даму, — начал их знакомить Кэт, — Чернова Валентина Борисовна, можно просто Валентина, надеюсь, — она кивнула головой в знак согласия, — журналистка в прошлом и будущем, а пока наша гостья.