– Самое поганое, – говорю медленно, с трудом подбирая слова, – что мы, похоже, в той же ловушке, что и они сами. Это, блядь, просто, по ходу, воронка какая-то их личного, ниебически хитровыебанного изготовления. И нас туда всех, мудаков, потихонечку и заволакивает. Туда бесконечно падать можно, и чем глубже падаешь, тем сильнее засасывает. Просто потому, что мы, как и они сами, тоже все понимаем, а помочь им ничем не в состоянии. И не помочь не можем, бля, потому что, – тут Гарри прав, причем стопудово, – сами себе этого никогда не простим. И не забудем, даже если очень постараемся. Вот такая вот хуйня у нас в результате и рисуется, – захочешь, не сотрешь. Ни действия, ни бездействия…
– И что же нам делать? – внимательно и тяжело смотрит мне прямо в глаза Никитка.
И мне становится страшно, потому что я вижу, что он тоже взрослеет и матереет.
Скоро тебе тоже свою стаю придется сбивать, парень.
Потому что эту я тебе не отдам.
И не надейся…
…Я только бессильно пожимаю плечами.
– Если б я знал, – морщусь. – Если б я только знал, Никитос, то, неужели ты думаешь, что я бы не поделился? Но я – просто не знаю. Как и Мажор. Как и ты сам, похоже. Вон, может, Жека знает, ему со стороны, глядишь, как-то виднее…
Мы втроем улыбаемся.
Жеке – везет, ему все эти проблемы – до флага.
Он и Али-то толком не знал никогда.
Что уж тут говорить про Ингу и всю эту вполне себе дерьмовенькую историю…
Но именно Жека – неожиданно для нас для всех – жмет плечами, встает с лавки, потягивается и улыбается.
– А что тут знать-то, – спрашивает, – парни?! Нужно просто смотреть и ждать. И в нужное время, итить, просто чуть-чуть подтолкнуть события в нужную вам всем сторону. Делов-то… Вы лучше как-нибудь меня с этим вашим Али познакомьте поближе, ок? Любопытный мужик, похоже, итить. Хоть и слабенький…
Мы так и застываем все втроем.
С раззявленными щщами и по ходу слегка расслабленными сфинктерами.
Вот ведь какая шняга, думаю…
Я все-таки не ошибся в тебе, Жека.
Хоть ты и совсем щенок и иногда просто откровенно не рубишь тему.
Потому как то, о чем ты сейчас сказал, в нашей компании до тебя мог сказать только один человек.
Так кто же тебя все-таки сменит, Мажор, когда ты вслед за Али отойдешь в сторону от бригады?
Я?!
Или вот эта вот зеленая ждановская отморозь?!
Ну-ну.
Гы.
Ну уж нет.
Мы еще, пожалуй, поборемся…
Глава 7
К Инге я уехал прямо от ребят, из парка на Воробьевых горах, оставив их и дальше обсуждать происходящее с миром, с ними самими и с нашим общим другом Али на тихой скамеечке неподалеку от трамплина.
И так и не предупредив, кстати, насчет неприемлемости простых силовых решений.
Впрочем, они, похоже, и сами все прекрасно поняли.
И без специально поданной команды голосом действовать и не собирались, причем ни при каких обстоятельствах.
Школа.
Все-таки у жестко-иерархических структур, типа хулиганских околофутбольных бригад, есть, думаю, свои определенные преимущества.
Хотя бы в принципах управления.
В других жизненных ситуациях и с другими людьми, – пришлось бы попотеть, объясняючи самые простые и элементарные вещи.
А тут: сказано – сделано.
И даже не сказано – все равно сделано.
Одна, кстати, из причин, почему я на этой стороне баррикад.
И менять ее, эту сторону, не собираюсь.
Ни при каких обстоятельствах.
Накосячить эти люди, разумеется, могут, причем по полной программе.
А вот предать – никогда.
…А Инге я, разумеется, сначала позвонил.
Еще когда там, у скамейки, с парнями пасся.
Без звонка в таких ситуациях в гости ездят только самовлюбленные кретины, полагающие, что уж их-то точно все и всегда рады видеть.
Я сам таких обычно либо бью, либо игнорю.
В зависимости от обстоятельств.
Причем бью как раз тех, кто, с моей точки зрения, еще пока что не совсем безнадежен.
Иначе зачем к ним еще и какие-то усилия прилагать, время свое тратить, отнюдь, кстати, не бесконечное?
И по этой самой – страшной и оттого весьма уважительной причине еще более ценное…
– Привет, – говорю, – Инусь, как себя чувствуешь?
– Спасибо, – отвечает, – хреново. Можно подумать, что сам не понимаешь. Вы с Глебом как, – приедете? Я жду…
– Глеб, – мнусь, – пока не готов. Он сейчас делами занят сильно, догадываешься какими, наверное. Сказал, что ты поймешь, типа, не просто так двенадцать лет вместе прожили. А мне велел к тебе ехать обязательно. Впрочем, я бы и сам приехал, без всяких его указивок…
– Понятно, – усмехается Инга, – ему просто так приехать нельзя. Только в роли принца на белом коне. Спасающим бедную принцессу от ментов и прочей уголовщины. Ну что ж, рада, что хоть что-то в этой жизни не меняется. А ты приезжай, конечно, буду ждать…
Но в голосе, чувствую, реальное недовольство присутствует.
И даже не слишком сильно скрываемое.
Я там нужен, разумеется.
Но только в качестве сопровождающего лица.
А так – как рыбе зонтик, приблизительно.
Нда, думаю…
– Напрасно ты так, Инг, – говорю. – Я бы и сам на его месте сразу вот так вот к тебе мчаться реально подобосрался бы. К тому же еще в такой поганой ситуации…