Я снова вздыхаю.
Да, думаю…
Ну и ни хрена же себе у нас репутация…
– Ну, насчет мажористых, – ухмыляюсь, – ты, оно конечно, перегнул слегонца, дружище. Нормальные у нас парни в фирме, такие же, как везде на террасе. И – по уровню доходов тоже все очень разные. Есть и при деньгах, а есть и такие, что последние копейки считают, чтобы абик, абонемент, в смысле, за ворота выкупить…
Они снова вздыхают.
На этот раз уже, по-моему, – восхищенно.
Юрка вон даже носом шмыгать перестал.
– Так вы, – выдыхает, – дядь Данил, с ними катаетесь?
– Я, – хмыкаю, – Юрок, считай, эту фирму вместе с Мажором и обустраивал. Когда он из флинтов вышел, чтоб свою, молодежную тогда еще, группировку сочинить. А я в подоснове, в дубле, как у нас говорят, у «Флинтс Крю» тогда стоял. «Янг Крю», была такая организация. И мне до первой линии было – как до Пекина раком. Там в основе такие монстры в то время катались, что наверх пробиться просто нереально было, то есть абсолютно. И когда меня Гарри к себе позвал, я, поверь, просто даже и не раздумывал. Вот, в принципе, други мои, и вся история…
Смотрю, парни сидят, щщи раззявили…
Юркин приятель настолько про сигарету забыл, что она ему уже вот-вот бомбер прожжет.
Вынул у него бычок из пальцев, выкинул.
А он сразу в себя пришел, напустил солидности.
– А как, – спрашивает, – к вам прибиться сейчас может получиться? Или лучше даже не пробовать?
Жму плечами.
– Попробовать оно, конечно, не повредит. Найдешь меня на секторе, – подходи, сведу кое с кем из молодняка из нашего. Но просто не будет – сразу предупреждаю. Сначала с молодежью придется покататься, показать себя. Если окажешься правильным парнем, подтянут тебя в подоснову. Ну и так далее. Тут не развлекуха, парень, тут все по-взрослому. И плюс жесткач такой, что мало не покажется. Так что подумай, оно тебе надо? Ну а если все-таки решишь, что надо, что готов терпеть, ждать и биться, то – тогда подходи, попробуем…
– Спасибо, – кивает. – Я все понимаю, оно так и должно быть. Потому что, если что-то даром приходит, то это по-любэ неправильно…
– Ну вот, – хлопаю его по плечу, – и молодец. И ты, Юрок, тоже думай. А я поеду, мне на работу надо. Ну и если что, – увидимся.
И – встаю, чтобы потихоньку выдвигаться в сторону ждущей меня машины. Они кивают. Юрка тянет меня за рукав.
– Дядь Данил, – тянет, – а у тебя какая-нибудь погремуха на террасе есть? Ну то есть это, погонялово?
Я морщусь.
– Погремухи, – говорю, – у шпаны. И у собак. У нас такого нет. Если хочешь, – можешь называть эту фигню «ники», как в Интернете. Слышал небось?
– Ну, – смущается, – слышал, конечно. Я же не совсем тупой, возможность когда есть, по сетке всегда лазию. Как только поднимусь немного, на первые же деньги комп себе куплю нормальный и выделенку поставлю, чтобы все по-взрослому. Ну а все-таки, как зовут-то на секторе?
– Да так, – жму плечами, – и зовут, Дэном. Старики иногда Данькой называют, им можно. Нормальное такое явление…
И – иду к машине, на ходу вынимая брелок и снимая ее с сигнализации…
– Так что он, бля, тот самый Дэн что ли?!! – слышу за спиной сдавленный голос Юркиного приятеля и понимаю, что даже забыл спросить, как его зовут. – Тот самый, который правая рука Мажора считается?!! Которому бомжи питерские спину ломали, а он потом все равно в фирму вернулся?!!! Нет, ну ни хуя себе!!!
Я сажусь в машину, захлопываю дверь и только после этого позволяю себе усмехнуться.
Вот такие вот дела у нас с тобою сейчас, стос, думаю.
А такие дела на нас самих, – если мы, разумеется, не полное чмо, – накладывают, брат Дэн, определенные и, увы, вполне понятные обязательства…
Глава 11
Любая редакция сразу начинает утомлять, особенно человека непосвященного: шумом, гамом, неприятной и никому не нужной суетой вперемежку с тупым пафосом «причастности к глобальным событиям».
Никому, в принципе, и на фиг не нужной беготней с выпученными глазами, высунутым языком и «потрясающей информацией». Кучей всяческих прозрачных, полупрозрачных и совсем не прозрачных перегородок, чисто символически разделяющих рабочие места.
Едким настоявшимся табачным запахом, стрекотом бесчисленных раздолбанных «клав» на не менее раздолбанных столах многочисленных «коров», редакторов, колумнистов и прочих обсерверов.
Обилием различных, одинаково маловменяемых, но при этом удивительно разнообразно одетых персонажей. Причем всех – на предельно сложных и мегатревожных щщах, с оловянными глазами и с плоскими картонными папками или не менее плоскими ноутбуками подмышками.
Также любая редакция характеризуется обязательным наличием пары-тройки типичных газетных фриков: занудных и приставучих. Как правило, – волосатых и бородатых, часто почему-то в банданах, и с полубезумными глазами за толстыми стеклами очков с большими диоптриями.
Причем некоторые из них, как один небезызвестный фанат конского отстойника, даже умудряются стать ведущими сотрудниками своих на удивление не самых непопулярных изданий.