– Отец обожает такие. – Мужчина подхватил раритет, весящий как три меня, словно пушинку, отнес в гостиную и поставил между креслами. – Что теперь?
– Ждем, когда зло проснется. – Я подошла к зеркалу вплотную и, помедлив, коснулась гладкой поверхности. – Ч-черт! – пальцы обожгло, словно их окунули в огонь.
– Саяна? – Драган взял мою ладонь в свою и потрясенно ахнул, увидев багровые ожоги. – Родная! Давай лучше разобьем его на мелкие осколки!
– Нельзя. Я должна узнать правду. А у нее есть цена. Будем надеяться, она уплачена.
– Сумасшедшая моя! – он вновь крепко обхватил мою талию.
– Свет мой зеркальце, скажи, – я пристально вгляделась в зеркало. – Да всю правду доложи.
Отражение пошло мельчайшей рябью. Мы с Гораном исчезли. Гостиная расплылась, как нечеткий снимок. Внутри словно шло какое-то движение. Едва ощутимое вначале, как туман, вскоре оно загустело, обретая контуры и форму – фигур людей.
– Мама и папа! – потрясенно ахнула я, узнав родителей.
Шаг вперед. Вспышка. Мы стоим посреди гостиной. А в паре метров от нас Андрей и Кира.
– Господи! – по щекам заструились слезы.
Сердце взорвалось фейерверком столь разных чувств – от эйфории до паники – что если бы санклит не поддерживал, рухнула бы на пол. Драган номер два, спускающийся с лестницы, усилил сумятицу в душе. Да, он принадлежал тому времени, но был не менее реальным, чем тот, что стоял за моей спиной.
– Горан, здравствуй. – Кира подошла к нему. – Прости, что тревожим тебя… в такое сложное время.
– Хотите лишить меня еще и возможности оплакать моих детей? – мужчина горько усмехнулся.
– Понимаю, что не имею права просить у тебя прощения. – Голос мамы задрожал. – Если бы знала, то не допустила бы такого! Но… у меня тоже дети! И я безумно боюсь, что эта вражда…
– Я не трону твоих детей. – Перебил Драган. – И мужа.
– Спасибо. – Прошептала Кира, выдохнув с облегчением. Ее дрожащая рука протянула санклиту бархатный мешочек. – Серьги твоей дочери. Их подарил мне свекор. Когда я узнала…
– Оставь себе. – Он покачал головой. – Не могу их видеть.
– Прости, если сможешь. – По ее лицу заструились слезы.
– Твоей вины здесь нет. – Тихо ответил он. – Но я прошу вас покинуть мой дом.
– Конечно. – Кира потянула Андрея к выходу.
Санклит вздрогнул, когда за ними захлопнулась дверь, налил себе виски и сел в кресло напротив камина. Меня притянуло к нему магнитом. Он страдал. Такое лицо у моего санклита я видела лишь раз – в тот злосчастный день, когда умерла. Несмотря на все время, что отделяло нас друг от друга, Горан нуждался в моей помощи. И я была готова на все, лишь бы облегчить его страдания.
Боль вошла внутрь яростной волной, круша и сжигая все на своем пути. Из груди выбило весь воздух. Ноги подкосились, я рухнула перед ним на колени, но вбирала его страдание до тех пор, пока картинка перед глазами не начала выцветать.
– Саяна, что ты творишь?! – Драган подхватил меня на руки и унес подальше – от самого себя. – Зачем?.. Господи, так вот почему я тогда почувствовал облегчение! Безумная моя!
– Ты!.. – прошипела мисс Хайд, выплывая из полуобморочного состояния. – Ты собирался найти Охотника! Просить, чтобы тот убил тебя! Как ты мог думать о таком?!
– Я же не знал, что встречу тебя. – Тихо прошептал Горан в ответ. – Что любовь заполнит пустоту в душе, и появится смысл жить. – Он нежно улыбнулся. – Получается, ты спасла мою жизнь, еще даже не войдя в нее, родная.
– Если такие мысли еще хоть раз появятся в твоей дурной голове, сама тебя убью! – рявкнула я. – Поставь меня на ноги!
– Слушаюсь, спасительница моя!
Голова еще кружилась, но мыслила ясно.
– Нам нужно догнать их.
– Как скажешь. – Мы вышли из шале – как раз вовремя, чтобы нагнать Киру с Андреем в тот момент, когда они спустились по тропинке к своей машине. Захрустел снег – подъехал еще один автомобиль. Хлопнула дверца.
– Все-таки это был ты!.. – простонала я, увидев Гаспара. Глаза с красными прожилками, каждая мышца тела напряжена, сила льется через край. Берсерк в активной фазе. Ни капли сострадания. Лишь желание убивать. Безжалостное уродливое чудовище. – Горан?.. – я с безумной надеждой уставилась на санклита.
– Все бы отдал, чтобы им помочь! – он прижал меня к себе.
– Это уже произошло. – Прошептали губы. Но как смириться?!.
– Я предупреждал вас! – надвигаясь на моих родителей, прорычал Паук. – Но вы не послушались!
– Мы ничего никому не говорили об Архангелитах. – Сказал Андрей, прикрыв жену собой. – Хотя то, что вы творите, бесчеловечно по любым меркам!