– Причина проста – уже больше года в Петербурге, а в Мариинском не была ни разу! – я приподняла подол длинного черного платья, и мы начали подниматься по лестнице. – Можно сказать, это совмещение служебного долга и культурного досуга!
– А это чудо без перьев зачем с нами? – вредный богомол кивнул на Сеню.
– Ты всерьез предлагаешь упустить такой шикарный случай поглумиться? – прошептала в ответ я. – Тем более, он вечно ноет, что его никуда не берут, приходится дома мхом обрастать.
– Будьте осторожны с желаниями. – Пробормотал мужчина.
Металлоискатель захлебнулся возмущенным писком, когда наша колоритная группа проходила через него, но никто и слова не сказал. Все просто – санклиты были везде.
У входа в ложу скучала охрана Главы Совета Охотников. Мальчики в черных костюмах окинули нас настороженными взглядами, и молча бросились на бойцов Ковача. Через пару минут «серые» отправили «черных» вздремнуть на полу. Мы с Нико вошли в ложу. Он сел рядом с оторопевшей службой безопасности, а я заняла свободное место рядом с Аристархом.
– Итальянский – такой красивый язык! – вздохнула мисс Хайд, глядя на его лицо, мягко подсвечиваемое сценой.
– Согласен. – Глава Совета и Архангелит по совместительству посмотрел на меня, ничуть не удивившись. – Вы особенно прекрасны сегодня, Саяна!
– Благодарю, но предпочту перейти на «ты», не возражаете?
– Конечно.
– Ты неплохой человек, Аристарх. По стечению обстоятельств тебе пришлось принимать спорные решения. Настало время ответить за них. Ты должен покинуть пост Главы Совета.
– Это очевидно. – Он кивнул.
– Кроме этого, мне необходима информация о каждом Архангелите – особенно среди Охотников. И все остальное, что сможешь сообщить.
– А взамен?
– Твоя жизнь.
– А иначе смерть?
– Ты не понял. Я не убийца. Мне прекрасно известно о твоих проблемах со здоровьем. Еще со времен бункера.
– Даже так?
– Я знаю про кровь малыша-санклита.
– Ты вернешь мне его?
– Никогда! – прошипела мисс Хайд, сжав кулаки. – Не смей даже предлагать такое!
– Тогда не понимаю.
– Я могу дать тебе свою кровь. Когда буду уверена, что ты передал всю возможную информацию об Архангелитах. Вероятнее всего, ты вылечишься навсегда.
– Такое возможно? – потрясенно прошептал мужчина.
– Да.
– И ты это сделаешь?
– Даю слово.
– Саяна, боюсь, мне особо нечего дать взамен такого щедрого подарка. Гаспар был скрытным. Особенно в последнее время.
– Имя Баал тебе о чем-то говорит? Учти, солжешь – пойму.
– Нет, в первый раз слышу.
Правду говорит, вибриссы подтверждают.
– Что ж, – я вздохнула, – тогда начнем с двух документов: об уходе с должности Главы Совета Охотников с указанием правдивой причины, и списка Архангелитов.
– Завтра же они будут у тебя.
– Хорошо. А сейчас мы можем просто посмотреть спектакль.
– Так ты не ради меня сюда пришла? – Аристарх улыбнулся.
– Скорее, совместила долг и досуг.
– Ты уникальная женщина, Саяна!
– Спасибо, я знаю.
Антракт
– Нико, ты вообще когда-нибудь спишь?.. – пробормотала я, впустив богомола, подло разбудившего меня еще до зари.
– Да. Пару часов в день. – Ковач протянул большой желтый конверт. – От Аристарха.
– Уже? Очень хорошо. Проходи, располагайся.
– О как! – увидев голую задницу спящего Сени, хмыкнул он.
– Не обращай внимания. Каждое утро это вижу. – Я пошлепала в сторону кухни.
– Сочувствую.
– Нико, – с подозрением осведомилась я, замерев в дверях, – вас ведь можно оставить вдвоем, не опасаясь, за последствия?
– Конечно. – Глаза санклита как-то подозрительно засветились.
– Надеюсь. – Арсения было жаль, но кофе хотелось зверски.
В отличие от нашего богомола, мне необходимо хотя бы восемь часов сна. А это трудно выполнимо, потому что сначала не можешь уснуть, думая о Горане и забирая его боль, сколько вынесешь, потом льешь слезы – по всем поводам сразу, а когда все-таки засыпаешь, получаешь кошмары с Валентиной и требованием найти треклятого паука.
Обжигаясь и бурча проклятия, я залила в себя утреннюю дозу кофеина, пролистала документы Аристарха, поматерилась, будучи шокированной количеством Архангелитов в рядах Охотников, обрадовалась бонусу в виде списка «рыжих муравьев» среди Наблюдателей – но об Алии Король умолчал, конечно, и подпрыгнула от громкого возмущенного вопля в гостиной.
– Черт вас подери! – простонала я, возвращаясь к санклитам.
– Как ты могла?! – Арсений, закутанный в простыню, как патриций, с обидой воззрился на меня.