– Свадьба красивая… Невеста красивая… Но жить они не будут.
На банкете гости поздравляли молодых под шумные аплодисменты, одаривая подарками, конвертами, инструкциями к бытовой технике, которую нельзя было принести в руках, между родителями невесты и свекровью царила полная идиллия, все ходили счастливые. Володя – отец Надиного ребёнка всё время шарахался от камеры и постоянно ругался с фотографом, чтобы тот снимал свадьбу как угодно, но только без Володи в кадре. На приставания тамады – поучаствовать в конкурсах, он реагировал так же, но, разумеется, не объяснял, что эта конспирация связана с его секретной работой – обчисткой квартир. Жених, напротив, камеры не стеснялся и за людей не прятался: в своём костюме-тройке с видом аристократа он при каждой возможности давал интервью, не забывая вставлять привычные элементы юмора, и создавалось впечатление, что приехавшая кинозвезда – это он. Кто-то из друзей подарил породистого щенка питбультерьера с большим розовым бантом, которого сразу облепили умиляющиеся девчонки. Свадьба шла полным ходом.
Под влиянием праздничного настроения жених выпил бокал шампанского, потом вина, потом водки, потом… понеслось… Трезвым его больше никто не видел. К концу торжества он успел своим, лоснящимся от новизны, костюмом протереть все поверхности, бабочка болталась на резинке, испачканный ворот был расстёгнут – Лукин беспрерывно висел на ком-нибудь из более трезвых друзей и мычал. К брачному ложу его относили втроём или вчетвером, после чего швырнули обмяклое тело на романтическую кровать прямо в ботинках и костюме.
Невеста закруглялась уже без него: попрощалась с гостями, распорядилась насчёт размещения оставшихся на ночлег, оплатила услуги, и самостоятельно высвободившись от пут свадебного корсета, прилегла рядом с Дракулой – мужем, вбеспамятстве валявшемся с разинутым ртом в смятом чёрном одеянии и с окровавленными губами – так они выглядели из-за подтёков томатного сока.
После свадьбы невеста узнала, что её избранник – кодированный алкоголик. Первые слова, которые она от него услышала утром в номере для новобрачных: «У нас есть что выпить?» На отрицательный ответ жених взбеленился: «А почему ты не позаботилась об этом своевременно?» Не найдя ничего, Лукин на глазах шокированной невесты вскрыл бутылку шампанского – одну из двух, обвязанных красной ленточкой, и залпом опустошил её прямо из горла.
Второй день свадьбы проходил при отсутствии жениха: за столом молодых красовалась одинокая беременная невеста в коротком свадебном платье – в её состоянии гости угадывали тревогу. На вопросы о женихе она объясняла всем одно и то же: перестарался, лежит, ему плохо…
Все последующие дни Лукин не просыхал от пьянки, а жена не просыхала от слёз. Деньги, собранные на свадьбе, закончились моментально – на них планировалась покупка телевизора, стиральной машины, пылесоса, а в результате они были истрачены на бухло. Этот период своей жизни Ангелина назвала – «Школа выживания».
Первые дни после свадьбы у родителей остывали многочисленные родственники из других городов, и все они тоже быстро остались без денег – свадьба стихийно продолжалась. Днём молодые зависали там же, вместе с родственниками, а ночевать уезжали на съемную квартиру. Пили все, кроме беременной невесты. Когда закончились деньги, единственная трезвенница пошла сдавать бутылки: рядом с родительским подъездом в пристройке находился пункт приёма стеклотары, в котором работали две милые женщины-соседки. Эти женщины в день свадьбы выходили из пункта, чтобы поглазеть на красивое платье невесты и порадоваться за молодых.
Через несколько дней они услышали громыхающие звуки и увидели, как из подъезда выруливает новоиспечённая невеста с пакетами, полными пустых бутылок в обеих руках. Ангелина пнула дверь ногой и направилась к ним с удручённым видом, она начала медленно выставлять пустую тару прямо перед их удивлёнными ртами. Соседки хотели спросить: как прошла свадьба, но не решились. Это повторялось каждый день: накапливались новые бутылки, распахивалась дверь подъезда, и невеста обменивала их на деньги.
Во время этого беспрерывного запоя молодые пришли навестить мать Лукина. Увидев Ангелину, свекровь ужаснулась (сын её не ужасал):
– Что ж ты так отощала в твоём-то положении?
Девушка мало ела и ничего не требовала. Со стороны она была похожа на Дюймовочку – такая же миниатюрная и выгодная жена, потерявшая в последнее время уверенность в себе. Мать Лукина поинтересовалась у снохи: чего бы она хотела купить себе вкусного, – та захотела мороженного. Свекровь полезла в кошелёк и протянула ей сорок рублей на мороженое.