– Запомни! Будет война, я тебя никак не защищу! – его «могучий» интеллект выдавал самые изощрённые угрозы. На следующий день ей приходило очередное предупреждение, посланное им в виде короткого голосового сообщения: «Пиздец твоей машине!»
У Ангелины сдавали нервы, она всё реже улыбалась, проблемы и долги накапливались, да тут ещё этот идиот со своими требованиями… Побочным эффектом её депрессивного состояния стало обжорство и малоподвижный образ жизни. Она чаще замыкалась в себе, одна закрывалась в комнате, пока ребёнок спал, и вела записи в дневнике – ведением личного дневника она увлекалась с юности. От первого тома, в котором были расписаны брызги эмоций первой любви, страсти по Полковнику и откровения о порочной жизни того времени, не осталось и следа – его спалил Павлухин в приступе ярости, когда обнаружил и узнал, что был далеко не третьим, а примерно тридцать третьим в списке у Ангелины.
Второй том, в котором она частично восстановила те же события и добавила новые, будет впоследствии уничтожен одним из её психопатов-любовников. Фрагменты из третьего тома стали частью этой книги – Ангелина завела очередной блокнот как раз в это время, после расставания с Павлухиным, когда её разрывало изнутри на части. Даже если в будущем какой-нибудь ревнивый параноик будет рвать и сжигать третий том, записи из него останутся на страницах этой книги.
С близкими и знакомыми было сложно обсуждать то, что происходило в её душе – все привыкли видеть в ней источник веселья, лёгкого отдыха… Мало кто допускал, что у неё вообще могут быть какие-то запарки, депрессии, копания в себе, а бумага терпела всё, она поглощала проблемы, впитывала слёзы, не осуждала и не давала дурацких советов.
«14 февраля. Ну что ж так не везёт мне? – писала она в дневнике. – Ну не умею я разбираться в мужиках. Сначала с Лукиным, так сказать, вляпалась, теперь вот с этим… Разошлись мы с ним, а как-то паршиво на душе… Говорю: устраивайся на работу, бросай пить! Изменений никаких. Пить не бросил (проверяла – со мной пил), работу ищет (никуда, говорит, не берут). И без него плохо, и с ним так больше жить я не могу. И вообще не хочу его видеть, он мне противен. Иду и плачу, куда-нибудь охота лечь, в какую-нибудь комнату, укрыться одеялом, выпить стакан водки и рыдать.
13 марта. Читаю статью об алкоголизме. Вот, что я уяснила для себя: я позволяла ему паразитировать, я создала все условия для пьянства, но с другой стороны, если бы я сама не любила выпить, я бы не прожила с ним так долго. Всё! Бросаю пить! Сегодня, сейчас! Только допью последний стакан… Вроде бы уже приняла решение: расстаться с ним, не брать на работу, не прощать! Но увижу его… и жалко становится и хочется работу ему предложить…
17 мая. Два дня назад наконец то вещи ему отвезла. Живёт у родителей, похоже его всё устраивает – лежи себе на диване, смотри телек… На работу можно не ходить, никто не ругает, не заставляет, еда всегда есть. О Данилке даже не вспоминает. Вот, что алкоголь с человеком сделал, насколько он деградировал.
22 сентября. Павлухин обещал свозить детей на выставку обезьянок. Договорились, что он приедет с утра с документами на авто, чтобы сесть за руль. В обед позвонила сама. Он ещё спит, промямлил, что за руль сегодня не сядет… Короче – достал! А потом проснулся и трезвонил мне весь день, лёжа на диване. Я задалась вопросом: куда уходит любовь?»
В октябре кто-то позвонил в дверь. Ангелина заглянула в глазок – Лукин объявился. Она различила в нечётком обзоре его оттопыренные уши – если бы не они, могла бы за долгий период забыть, как он выглядит. Он мог пропадать месяцами, а потом сваливаться на голову, как ком с горы, не предупреждал, потому что постоянно терял телефоны со всеми контактами.
Начал рассказывать, что уезжал на заработки (куда и кем – осталось государственной тайной), а потом на него упало дерево… (в этот момент Ангелина предположила, что, наверное, на лесозаготовки), он долго пролежал в больнице, так ничего и не заработав, даже наоборот, истратился на лечение. Узнав о том, что бывшая жена ищет мастера по отделке балкона, он предложил договориться с приятелем и пообещал, что тот сделает ему персональную скидку. Мастер взял заказ, огласив: по дружбе с Лукиным скинет с суммы за работу пятнадцать тысяч.
У Лукина, когда он узнал, что Ангелина выгнала Павлухина, сразу загорелись глаза:
– А что ж ты мне сразу не сказала, что теперь свободна?
– В каком это смысле?
– Надо подумать… Ведь это можно исправить?