Однако попасть к магистру оказалось не просто. Ангелине пришлось несколько часов прождать в приёмной, пока поток посетителей не иссякнет полностью, и только затем Арибур соизволил её принять. Он был маленького роста, лысый, толстенький, надменный, как и все получившие титул магистра, чьё мастерство было лишь на уровне подмастерья. Арибур был в мантии алого цвета и спокойно восседал за своим письменным столом. В комнате царил интимный полумрак, а в углу стояла не застеленная кровать, так что создавалось впечатление, что маг только проснулся, а не принимал у себя гостей на протяжении целого дня.
- Что ты хочешь от меня, дитя?
- Магистр, - поклонилась девушка, - меня к вам послала Корнетта, уверив, что вы сможете войти в моё положение и дать работу. Я бедная сирота, мне только исполнилось девятнадцать лет, самое начало пути молодого мага, прошу вас. Сжальтесь и дайте мне работу.
В этот раз она надела простое серое платье, которое никак не подчёркивало её достоинств, а, наоборот, делало фигуру отвратительной и непривлекательной для взгляда. Наверно, именно поэтому Арибур и выслушал девушку до конца, после чего предложил пройти на полигон, дабы выяснить, что она на самом деле умеет.
Полигоном оказалась набольшая песчаная площадка на заднем дворе особняка, которым владел магистр. Она не знала, какие тайны скрывает в себе эта простая площадка, поэтому с готовностью вышла на середину и приготовилась показать всё, на что способна.
- Для начала, - спокойно сказал магистр, опираясь на косяк двери, - создайте из песка замок, такой, какой сможете.
Сила привычно завихрилась вокруг рук Ангелины. Она чувствовала невероятный душевный подъём и лёгкость. Наконец-то, ей не придётся ничего просить, её оценят по таланту, а не красивому личику и попке. На площадке возник невидимый, но оттого не становящийся слабым ветер. Он подхватил мельчайшие частицы песка и стал выстраивать настоящий замок. Холм, на котором он стоит, глубокий ров, наполнявшийся водой, поднятой из самых подземных глубин, высокая стена, донжон.
Ангелина настолько увлеклась строительством, что не заметила, как аккуратно сзади приподнялась её мантия, обнажая стройные алебастровые, гладкие ножки. Поднималась всё выше, и теперь Арибур мог видеть симпатичные белые трусики девушки, плотно облегающие попку Ангелины.
Старого мага нисколько не интересовал замок. Он уже с самого начала решил, что хочет Ангелину и приложит максимум усилий, чтобы её добиться. Небрежный жест рукой и к попке девушки устремляется едва видимый жгут энергии, передающий все тактильные ощущения своему владельцу. Жгут осторожно дотронулся сначала до голени девушки, заставив мантию на старом маге слегка топорщиться впереди. Затем жгут пополз чуть выше, нежно поглаживая ногу девушку. Вот он совсем рядом с недостижимой целью, закованной в белые тюремные одеяния. Ещё миг и старый маг сорвал бы эти оковы, движимый похотью. Но Ангелина вовремя почувствовала грязные поползновения извращенца. Она прекратила строительство замка и точным магическим импульсом отрезала жгут.
- Ах так! – вскричал старый маг.
Напрягся и из его рук вылетело сразу два жгута до краёв, наполненных силой. Он собирался поставить Ангелину между своих широко расставленных колен. Но девушка, даже не обратила внимания на допотопную магию Арибура.
- Сударь! – закричала она, с трудом сдерживая слёзы, - Выходит, в людях не осталось не только чести, но и сострадания?
- Конечно, девочка, - немного успокоившись ответил маг, - по правде говоря, сейчас тебе никто просто так не поможет. Люди давно отказались от бескорыстия, как неверного идеала, навязанного дьяволом, ведь сострадание всего лишь утоляет голос похоти гордыни. А ведь это смертельный грех, недопустимый Спасителем. Поэтому, гораздо лучше, от такой красивой девочки как ты, получить наслаждение чувственное, которое будет гораздо полезнее и ощутимей наслаждения нравственного.
- Но сударь, ведь это бесчестно!
- Отчего же?! На земле сейчас и так людей гораздо больше, чем нужно. Так зачем просто так помогать безродной девчонке, возомнившей себя великой волшебницей. Гораздо лучше будет использовать тебя по предназначению, для ублажения физических потребностей.
- Тогда не лучше было убить меня вместе с родителями, раз без помощи оных и их связей в этом мире не устроиться?
- Несомненно, - ничуть не смутившись ответил Арибур, - такой обычай есть в Гармарии. Зачем оставлять надежду несчастным, которые остались без поддержки родителя. Гораздо лучше продать того в дом удовольствий, либо умертвить. В первом случае он или она будут приносить доход государству от налогов, а во втором не будет для общества балластом или обузой. Пойми милочка, человеческий род не настолько уникален как кажется, так зачем сохранять его вплоть до самого ничтожного существа.