Так что я рассказала сыну всё. Я рассказала ему, как мы с Дамиэлем обнаружили бессмертные кинжалы — и как при этом мы открыли правду о нашей Бессмертной крови. Я рассказала ему о своей матери, его бабушке, одной из первых Бессмертных. Я рассказала ему об её пророчестве, что «судьба всего» зависит от него. И я рассказала ему об охотниках, которые убивали всех потомков Бессмертных, которых могли найти.
Неро всё это время слушал молча и неподвижно. И только после того, как я выдала свою последнюю тайну, он заговорил.
— Магия, дарованная Нектаром богов, скрывает мою истинную магию от охотников.
— Да.
— Вот почему вы хотели, чтобы я вступил в Легион.
— Да. Когда ты родился, я дала тебе амулет моей матери. Он слился с твоим телом, сделавшись частью тебя, скрывая твою бессмертную магию от охотников. Амулет — единственный в своём роде; скорее всего, это артефакт, изобретённый моей матерью. Я изучала его, пытаясь воспроизвести, но магия была слишком древней, слишком сложной. Если амулет сломается или потеряется, я не смогу сделать новый.
— И пока я им пользуюсь, ты не можешь отдать его другому ребёнку, — сказал он.
— Я могу снять амулет с твоего тела, чтобы ты мог отдать его своему ребёнку.
— У меня нет ребёнка.
— Пока нет. Но мы все знаем причину твоей ангельской свадьбы, Неро. Легион приказал тебе жениться на Леде, потому что у неё Горячка. Если она зачнёт ребёнка, магия этого ребёнка станет ярким маяком для каждого охотника.
— Ты подходишь к этому шиворот-навыворот, мама, — сказал он мне.
— О?
— Эти охотники убивают всех потомков Бессмертных, которых могут найти. Они представляют угрозу для вселенной. Мы не должны пытаться скрыть нашу магию. Мы должны использовать нашу магию, чтобы уничтожить их и покончить с этой охотой раз и навсегда.
— Их сотни, Неро. Может быть, даже тысячи. И они разбросаны по всему космосу, живут в тени. Как мы можем надеяться убить их всех?
Он приподнял брови.
— С помощью, конечно.
— Разве у тебя без этого забот мало? Ты женишься через несколько часов.
— Я не единственный, к кому ты можешь обратиться за помощью. Соберите свои силы, чтобы охотиться на охотников. Я тоже приду. Через несколько дней, — его губы изогнулись в мягкой улыбке, которая напомнила мне о Дамиэле. — Или ты будешь пытаться удержать меня и от этой драки тоже?
Он намекал на то, как я отправила его в школу в тот день, двести лет назад, вместо того, чтобы позволить ему присоединиться ко мне в комнате для допросов. Я не могла не задаться вопросом, пошло ли бы всё ли по-другому, если бы он был со мной в тюрьме.
— Я бы не осмелилась встать на пути архангела, — сказала я.
— Хорошо.
— При условии, что ты возьмёшь с собой Леду, — добавила я.
Он фыркнул.
— Как будто я могу удержать её от драки.
— Она может помочь нам выследить охотников. Я слышала, она умеет находить людей.
— Это даётся ей гораздо лучше, чем выполнение приказов, вот уж точно.
Я рассмеялась.
Он нахмурился.
— Это гораздо менее забавно, когда ты пытаешься поддерживать порядок.
— Неро, если ты хотел только порядка, тебе не следовало влюбляться в Ангела Хаоса.
— Любовь не всегда разумна.
— Действительно, — согласилась я. — А теперь, с твоего позволения, мне нужно найти моего мужа.
Глава 20
Воспоминания
Свадьба моего сына была ещё более экстравагантной, чем моя. Её транслировали в прямом эфире во все города, посёлки и форпосты Легиона на Земле. Даже боги появились, хотя я вынуждена была задаться вопросом, не было ли это скорее угрозой, чем благословением.
Церемония переходила в вечеринку, но ни Лейла, ни Бриллиантовая Слеза ещё не появились. Где же она может быть?
— Не волнуйся, — сказал Дамиэль, беря меня за руку. — У Ангела Замка Бури много обязанностей, как тебе хорошо известно. Но Лейла сказала, что она будет здесь, так что она будет здесь. И тебе нужно что-нибудь съесть. Ты выглядишь такой бледной.
Он подвёл меня к бару и быстро заказал мне чашку чая и тарелку с клубничными пирожными. Он заказал себе виски и стопку оладий. Я никогда не видела, чтобы кто-то выбирал именно эту комбинацию блюд, но Дамиэль всегда устанавливал свои собственные правила. Фактически, большая часть свода правил Легиона была написана им.
— Наконец-то наедине.
— Ты со мной разговариваешь или со своими блинчиками? — поддразнила я его.
— Каденс, никакие блинчики никогда не смогут занять твоё место. Даже блинчики моего приготовления.
— Приятно слышать.
— Итак, — он отрезал кусочек блинчика и обмакнул его в кленовый сироп. — Почему бы тебе не рассказать мне, что произошло с тех пор, как мы виделись в последний раз?
Я отхлебнула из чашки. Чай пах клубникой и сливками.
— Это что, допрос?
— Да, — он улыбнулся. — Начни с того дня, когда мы умерли, и двигайся дальше.
Так я и сделала. К тому времени, как я закончила рассказывать ему о своих последних двухстах годах, его тарелка опустела, но он всё ещё не допил свой первый стакан виски.
— А ты? — спросила я у него. — Чем ты занимался все эти годы?
— Искал тебя, конечно же.
— Всё это время?
— Каждое мгновение с того дня, как мы расстались, мои мысли были с тобой, — сказал он, и в его словах звенела убеждённость.
Я наклонилась и поцеловала его в щёку.
— Я тоже по тебе скучала.
— Ну ещё бы, — сказал он с игривым выражением.
— Это место занято? — Лейла стояла за пустым стулом слева от меня и улыбалась мне.
Я улыбнулась ей в ответ.
— Только самолюбием Дамиэля, — я похлопала по сиденью. — Но мы можем просто сдуть его эго, чтобы освободить тебе место.
— Ничего подобного мы делать не станем, — сказал Дамиэль, вполне убедительно изображая оскорблённое достоинство.
Но он не оскорбился. Дамиэль был редким ангелом, который являлся одновременно высокомерным и самоуничижительным. Просто нужно по-настоящему знать его, чтобы понять это.
— Теперь Лейла Старборн, да? — я улыбнулась ей. — Хорошая фамилия.
— Никс тоже так думает, — ответила она с усмешкой.
Обычно именно Первый Ангел называла ангелов. Конечно, она считала, что её фамилии хорошие.
И тут я вспомнила, что чувство юмора у Лейлы почти такое же коварное, как у Дамиэля.
Она села и тут же заказала ананасовый сок.
— Итак, что я пропустила?
— Всего-то около двухсот лет, — ответил Дамиэль.
— Ненавижу, когда такое случается, — она отпила из своего стакана. — Я постараюсь наверстать упущенное. Я слышала, как Дамиэль рассказывал тебе, как он был занят все эти годы. Ходят слухи, что он выследил кого-то, кто видел тебя до того, как Стражи схватили тебя.
Дамиэль посмотрел на неё.
— А слухи — это у нас Леда Пандора.
— Конечно. Леда говорит, что между ангелами не должно быть никаких секретов. По-видимому, я пропустила большой сеанс ангельских откровений.
— Ты почти ничего не пропустила, — Дамиэль пожал плечами. — Это было не так уж и интересно. Я знал, что люди скажут, ещё до того, как они поделились своими секретами.
— Ну, это может быть информативно для тех из нас, кто не имеет привычки собирать секреты.
— В таком случае, в следующий раз принеси попкорн.
Она подняла свой стакан с ананасовым соком в знаке тоста.
— Так кто же этот таинственный свидетель, который видел меня живой после моей смерти? — спросила я у них.
— Очень сомнительный тип по имени Рейвен, — сказала Лейла, доказывая, что ей тоже не чуждо искусство собирать секреты.
Когда я видела Рейвена в последний раз, он истекал кровью по всему полу своего подвала.
— Недавно мне удалось его выследить, — сказал Дамиэль.
— Недавно? Разве он ещё не мёртв?
— Теперь он мёртв. Но сначала он стал вампиром. После того, как мы задали ему несколько вопросов о тебе, я освободил его от бремени его головы.
Кто-то другой, возможно, пришёл бы в ужас от того, как небрежно Дамиэль говорил об убийстве Рейвена. Этот кто-то другой не был бы ангелом. Рейвен сломал мне крылья, бросил в клетку и попытался продать тому, кто больше заплатит. Если бы Дамиэль не убил его, я бы сама его выследила и убила. Мир не нуждался в таких больных типах.
— Ты такая благородная, — сказал мне Дамиэль, угадав мои мысли. Или просто прочитав их. С ним никогда не знаешь наверняка. — Ты убиваешь, чтобы обезопасить мир от них. Остальные убивают из гнева или мести.
— Ты убил Осириса Уордбрейкера не из гнева или мести, — заметила я. — Ты убил его, потому что он убивал детей.
— И это меня разозлило. И поэтому моё утверждение по-прежнему остаётся верным.
Я накрыла его руку своей.
— Почему ты настаиваешь на том, чтобы тебя считали злодеем?
— Пробыв злодеем так долго, думаю, я просто привык к этому, — его улыбка не исчезла. Он использовал улыбку и всё своё обаяние, чтобы скрыть тот факт, что его действительно волнует, что люди думают о нём.
— Я никогда не видела в тебе злодея, — я подняла руку к его лицу и нежно погладила прядь его бронзовых волос.
Он поймал мою руку и прижал к своей щеке.
— О, мы оба знаем, что это неправда, Принцесса. На самом деле, когда мы впервые встретились, ты посчитала меня высокомерным, коварным, манипулирующим мужчиной-монстром.
— Думаю, я переменила отношение к тебе. Несмотря на все твои усилия, — я подмигнула ему. — Дамиэль, ты не изменился, — я окинула взглядом шумную свадьбу. Люди действительно танцевали. — Но Легион изменился.
— Никс прошла через некоторые вещи, и это изменило её, — сказала Лейла.
— И кроме того, после исчезновения Холифайра всё резко улучшилось, — добавил Дамиэль.
Я понизила голос до шёпота.
— Ты ведь не убивал его, правда?
— К сожалению, нет, — он нахмурился. — Но только потому, что кто-то меня опередил.
— Кто?
— Понятия не имею. Это мог быть кто угодно.
— Холифайр был ещё менее популярным Мастером-Дознавателем, чем ты, — заметила Лейла.
— Не могу даже вообразить, почему, — сказал он, мрачно улыбаясь. — Я думал, что Холифайр может быть демоническим шпионом с миссией посеять раздор в Легионе, но я никогда не находил никаких доказательств этого. Нет, он был всего лишь мудаком, упивавшимся силой.
— Не всё является заговором, Дамиэль.
— Но всё было бы гораздо приятнее, если бы всё было заговором, — возразил он. — Взять, к примеру, Холифайра. Если он не манипулировал Евой Дорен, чтобы она назвала меня предателем, то кто же это сделал?
— Стражи? — предположила я. — Ева и Идрис Старфайр работают на них, знаешь ли.
Он переварил эту крупицу информации.
— Ева объявила меня предателем, что и привело всё это в движение. Из-за этого мы инсценировали свою смерть. И из-за этого ты оказалась в Западной Глуши, одинокая и слишком слабая, чтобы сражаться, когда ангелы Стражей пришли, чтобы забрать тебя.
— Разве мы только что не договорились, что не всё является заговором, Дамиэль?
— Нет, в этом мы никогда не придём к согласию, Принцесса.
Я вздохнула. Даже после двухсот лет, проведённых вдали от Легиона, Дамиэль по-прежнему оставался параноидальным Мастером-Дознавателем.
— А теперь Стражи охотятся за бессмертными кинжалами, — сказал он.
— Все охотятся за бессмертными кинжалами. Стражи думают, что для них это ключ к обретению магии. Демоны хотят власть, чтобы наконец-то победить богов в этой бессмертной войне. Пройдёт совсем немного времени, и боги тоже пронюхают о существовании кинжалов. Несколько дней назад Легион поручил моему отцу выследить тёмного ангела, который пришёл на Землю. Команда моего отца последовала за тёмным ангелом через волшебное зеркало на Интерчендж, мир, где демоны собирают вместе бессмертные кинжалы.
— Откуда ты это знаешь? — спросила Лейла.
— Подслушала на одном из собраний Стражей.
Дамиэль задумчиво погладил подбородок.
— Мы должны отправиться за моим отцом, — сказала я ему. — Он идёт прямо в оплот демонов. Насколько нам известно, демоны заманили его туда.
— Насколько нам известно, Стражи позволили тебе услышать то, что они хотели услышать. Каденс, ты должна учитывать возможность того, что они пытаются манипулировать тобой.
— Я рассматривала такую возможность, — сказала я. — И в конце концов решила, что мы с тобой более чем ровня Еве Дорен и Идрису Старфайру. Это те, кого Стражи послали на Интерчендж.
— Тогда нам лучше приготовиться к отъезду, — в его глазах мелькнула искорка едва сдерживаемого нетерпения.
Я могла понять его чувства. На самом деле, я их разделяла. Ева солгала о Дамиэле, и в результате его обвинили в измене. Что же касается Старфайра, то он сделал не что иное, как вызвал магический взрыв, который почти поверг земные стихии в полный хаос.
— Даже если мы можем идти прямиком в ловушку? — спросила я у него.
— Тогда хорошо, что я знаю об обнаружении ловушек столько же, сколько и о том, как их расставлять.
— Да, нам очень повезло, что ты такой умный, Дамиэль, — сухо сказала я.
— Да, — совершенно серьёзно согласился он. — Так и есть.
— Я бы пошла с вами, — сказала Лейла. — Но после заклинания Меды нам, Драконам, снова придётся играть в стихийную уборку, — она вытащила кинжал Бриллиантовая Слеза из ножен, пристёгнутых к бедру, и протянула его мне. — Вот. Это приведёт вас на Интерчендж в кратчайшие сроки.
— Я принесу его тебе, когда мы закончим.
Она покачала головой.
— Нет, он твой, Каденс. Кинжал никогда не был по-настоящему моим. Я просто хранила его для тебя все эти годы. Во мне нет Бессмертной крови, так что для меня это не более чем обычное бессмертное оружие, способное убивать бессмертных существ. Но ты можешь владеть его истинной силой.
— Я была права насчёт тебя, Лейла, — я улыбнулась ей. — Из тебя получился отличный ангел.
— Я училась у лучших.
Я взяла кинжал, мы с Лейлой обменялись объятиями, а потом мы с Дамиэлем вышли из бара. Мы уже выходили из бального зала, когда два солдата Легиона преградили нам путь.
— Первый Ангел желает поговорить с вами. Пойдёмте с нами, — сказал один из них.
Его голос звучал твёрдо, но я чувствовала страх, скрытый под его выучкой Легиона. Ему приказано доставить нас к Никс, и он боялся, что мы можем дать отпор. Его страх вполне понятен. Мы двое были не просто ангелами. Мы были легендарными ангелами — а в случае Дамиэля, даже скандально известными. Солдат, должно быть, знал, что он не выживет в бою с нами.
— Хорошо, — сказала я. — Показывайте дорогу.
Я не собиралась затевать драку. Никс простила нас, но она всё ещё могла передумать. Я подожду, пока она сделает первый шаг.