— Я верю. Не забудь насчет завтрашнего дня.
— Да, я все помню. Полицейский участок, двенадцать часов. Я к вам заскочу переодеться.
— Смотри-ка, Гринвуд, — едко говорит убийца своему «коллеге», — Кажется, у нас появился новый зритель.
— Ну какой же она зритель, Лео. Отдай ее мне, уж я-то с ней как следует развлекусь, — каннибал подмигивает смотрящей на него девушке, после чего она тут же машинально переводит взгляд на Ди Каприо. Тот недоуменно хмурится.
— Хм, вот же дилемма, — парень задумчиво берется за подбородок и вдруг оживляется, словно ему в голову пришла замечательная идея. — А пусть наша гостья сама выберет, от чьих рук она будет сегодня страдать, — русый с хищной улыбкой подмигивает Саре, с наслаждением подмечая, как же сильно она напугана.
Брюнетка только открывает рот, чтобы что-то сказать, но следующая фраза маньяка заставляет ее промолчать.
— Домой не отпустим, — Лео грозит указательным пальцем.
Девушка поворачивается к каннибалу и брезгливо морщится: мужчина посылает ей воздушный поцелуй. Она обращает взгляд на русого. Ди Каприо улыбается шире, и эта дикая улыбка пугает в разы сильнее. Гринвуд съел живьем множество женщин, и именно он зверски пытал подругу Сары. Брюнетка осведомлена о способностях этого психопата и понимает, что не хочет умирать так же. Однако другой, стоящий справа маньяк ничуть не безобиднее каннибала, и уж об этом девушка знает не понаслышке. Когда этот парень будет рубить очередную жертву топором или решит поиграть с пистолетом, на его лице дрогнут разве что губы в легкой усмешке. Среди них нет того, кто готов пощадить. Каждый из этих двоих по-своему опасен, в руках каждого из них брюнетка лишь очередная жертва.
Она опускает взгляд в пол, сосредоточенно рассматривает свои черные кроссовки. Сара чувствует на себе насквозь прожигающие взгляды убийц, слышит громкое дыхание ни с того ни с сего запыхавшегося Гринвуда и, не в силах больше терпеть, делает маленькие, слишком неуверенные шаги. Ноги едва гнутся от испуга, а взгляд по-прежнему устремлен вниз. Кажется, проходит вечность, прежде чем девушка ощущает крепкую хватку на предплечье. Выбор сделан.
— Ничего личного, Гринвуд, просто я посимпатичнее, — над ухом брюнетки раздается громкий смех, после чего ее тащат в сторону холла. — Иди за камерой, придурок.
Вслед слышится грозное рычание, но девушка не может даже обернуться: Лео идет так быстро, что она едва за ним поспевает. Предплечье начинает побаливать, но русый и не думает ослаблять хватку. За всю дорогу он ни разу не посмотрел на свою спутницу.
Они подошли к связанной Эссен. Судя по раскрасневшемуся лицу майора, в отсутствие маньяка она пыталась выбраться, но, увы, безуспешно. Комиссар устремила удивленный взгляд на девушку, которая в тот самый момент абсолютно так же смотрела на женщину. Майор строго обратилась к Ди Каприо.
— Отпусти ее. Она здесь не при чем.
— Вы так уверены в этом, комиссар? — он злобно усмехнулся, толкнув девушку на стоявший рядом стул.
Парень достал из кармана несколько веревок и принялся за гостью. Сара уже не пыталась вырваться, не продумывала план спасения. За все эти дни она так часто была на волосок от смерти, что просто устала ее избегать. Брюнетка спокойно сидела, не подавая никаких признаков страха, лишь иногда вздрагивала, когда руки русого случайно касались ее.
— Как же ты меня огорчила, — шипит он на ухо девушке, заканчивая свою работу. Она прикрывает глаза, дабы не видеть Лео так близко.
Связанная по рукам и ногам, Сара не пытается даже пошевелиться. Точно знает, что веревки завязаны крепко, сбежать уже не выйдет. Огонек надежды потух еще тогда, когда она встретилась с хищным взглядом голубых глаз у медпункта.
— Первая неделька выдалась нелегкой, правда, комиссар? — Лео обращается к Эссен. — Хотел бы я сказать, что дальше будет легче, — он снимает с себя кожаную куртку и, не оборачиваясь, бросает ее на колени девушке, отчего Хармон нервно вздрагивает, — Но нет.
Брюнетка сидела на стуле так, что видела лишь лицо майора, убийца же стоял к ней спиной, так что оставалось лишь представлять, с какой физиономией он разыгрывает весь этот концерт. В голосе ни капли сострадания, сплошная фальшь и умелая актерская подача. Казалось, что он всего лишь хотел развлечь публику, хоть эта публика и состояла из двух человек. Сара даже подумала, что надо было выбрать Гринвуда, но, услышав приближающиеся шаги каннибала, она быстро отогнала эти мысли.
— Давай, иди сюда, тут будет лучше обзор, — заметив маньяка, Ди Каприо подзывает его к себе рукой.
Неловко, с тихими кряхтениями толстяк все-таки забрался на небольшой выступ и направил камеру на Эссен, в то время как русый делал имитированную камеру из собственных пальцев.
— Чего вы хотите? — недоуменно, с презрением в голосе спрашивает женщина.
— Захватить мир, бла-бла-бла… Но пока нас устроит куча дохлых копов и пиар, — майор по-прежнему ничего не понимает, и парень поспешно добавляет, — Шутка.
— Ты просто сумасшедший. — грубо ответила она.
Видимо, Лео задели слова комиссара. Он наклонил голову вбок, медленно повторил последнее слово Эссен и, подойдя ближе, сел перед ней на корточки.
Сара неотрывно наблюдала за разворачивающимся действом, внимательно слушала каждую реплику и восхищалась стойкостью комиссара. Эта сильная женщина сейчас спокойно сидела перед психопатом и смело смотрела прямо ему в глаза, ни на секунду не отводя взгляд. Всем своим видом она показывала свое бесстрашие. Даже связанная, Эссен оставалась майором, для которого Ди Каприо был всего лишь очередной назойливой мошкой.
— Посмотрите на меня, — брюнетка не видела выражения лица парня, но, судя по спокойному голосу, он перестал улыбаться. Если бы девушка не знала русого лично, она непременно поверила бы в этот адекватный тон. — Видите, я не сумасшедший.
— Совсем скоро, мальчик, ты будешь мертв, а мир заживет как прежде, — Эссен оставалась непоколебимой. — Тебя не станет, и никто даже не вспомнит твое имя.
— Нет, — Лео намеренно растягивает слова. Маска спала, а голос вновь стал насмешливым. — Вот тут ты ошибаешься, старушка. Мы оставим отпечаток на этом городе, — гордо произносит парень, а затем приближается к ее уху и хрипло продолжает; женщина морщится и пытается отдалиться от маньяка. — Мы пройдемся по нему как вирус, а знаешь почему?
— Нет ничего заразительнее смеха, — голос подает Гринвуд, о котором девушка уже успела забыть.
Ди Каприо резко поднимает взгляд исподлобья в кадр и, достав из кобуры пистолет, стреляет в каннибала. Сара вздрагивает от неожиданности и поворачивает голову в сторону толстяка. Он распластался на полу в неестественной позе, а под крупным телом медленно растекалась лужа крови. Рядом валялась камера, которую, казалось бы, совсем недавно маньяк держал в руках. У девушки не укладывалось в голове, насколько же ничтожна человеческая жизнь перед маленькой пушкой: секундой ранее твое сердце бьется, а затем некогда живой взгляд становится стеклянным. Гринвуда ей не было жаль, но мысль о том, что вскоре ее может ожидать то же самое, заставила нервно сглотнуть и быстро отвернуться от трупа каннибала.
— Моя реплика, — русый вновь поворачивается к майору. — Нет ничего заразительнее смеха.
И Лео смеется, начинает хохотать непривычно громко, чересчур наигранно, словно разучился смеяться по-настоящему. Игра затянулась бы очень надолго, если бы Эссен с ненавистью не плюнула ему в лицо.
Хохот резко прекратился, и холл полицейского участка погрузился в звенящую тишину. Парень некоторое время смотрел вниз, словно что-то обдумывал, и за эти секунды Сара, задержав дыхание, успела придумать кучу версий развития событий, и каждая из них имела плохой конец. Она уверена, майору не стоило совершать столь необдуманный поступок — никогда не знаешь, как поведет себя психопат в той или иной ситуации. Девушка боялась ответного удара русого, который мог стать последним в жизни комиссара. Но Ди Каприо не перестает удивлять.
— Хм, а мне даже понравилось, — удовлетворенно произносит он, подняв взгляд. — Давай еще раз, — парень наклоняется к Эссен как можно ближе, а брюнетка тем временем мечтает о том, чтобы комиссар не натворила глупостей.