Их доверие больше всех описывает предпоследний пример, русый уверен. Решившись взять этот город под свою власть, они мысленно пожали друг другу руки. Именно доверие является важнейшим ключом к достижению общей цели.
Гордо выпрямившись, маньяк в знак благодарности приложил ладонь к сердцу.
— Ты очень молод, Лео, и нетрудно догадаться, как ты проводишь свободное время, — бизнесмен многозначительно взглянул на Ди Каприо. — В твоем возрасте это абсолютно нормально, однако постарайся взять себя в руки. Мы уже близки к господству над Лос-Анджелесом, не забывай об этом. Гулять, так и быть, я тебе разрешаю, но в меру, — Уокер погрозил указательным пальцем и доброжелательно улыбнулся.
Лео улыбнулся так широко, как умел только он, и залился громким хохотом, запрокинув голову. Смеялся он примерно с минуту и не мог видеть, как неприязненно все это время морщился бизнесмен.
— А теперь к делу, — устав слушать истерический хохот, Уокер продолжил. — На сегодняшнем собрании речь шла о нашей дальнейшей стратегии. Решающие действия предстоят через неделю, на благотворительном концерте, спонсором которого будет наша главная цель — четырнадцатилетний Стив Купер. Я уверен, ты не имеешь ни малейшего понятия, кто он такой, поэтому поясню. Стив — сын создателя главнейшей корпорации Лос-Анджелеса, Томаса Купера. В восемь лет мальчишка стал сиротой и на сегодняшний день живет в огромном особняке под опекой своего дворецкого.
— И зачем же нам нужен этот Стив? — Ди Каприо явно не улавливал ход мыслей мужчины.
— Лео, не глупи. Купер-младший — главная артерия Лос-Анджелеса. За мальчишкой стоит куча невыполненных отцом проектов, которые могут дать этому городу даже больше, чем он имеет сейчас.
Суть плана начала приобретать более четкие очертания.
— Что надо делать? — решительно спросил парень, с предвкушением взглянув на Уокера.
— А вот это самое интересное, — бизнесмен заговорщически подмигнул. — Важнейшие действия будут разворачиваться именно на сцене, а тебе достанется одна из главнейших ролей. Русый фокусник с накладной бородой и сногсшибательная блондинка в качестве ассистентки точно сразят всех наповал. Именно тебе и Меган предстоит вершить это правосудие. Конечно, на концерте роль нашлась и для меня, но, увы, второстепенная. Моя задача — попытаться вас остановить, ваша — эти попытки пресечь на корню. Зрители должны понять, что их уже никто не спасет.
— А потом? — с коварной ухмылкой спросил парень.
— А потом вы убьете мальчишку, и город станет нашим.
— Будьте уверены, мистер Уокер. Я не подведу.
— Я уверен, Лео. Совсем скоро о тебе узнает весь мир, — мужчина сдержанно улыбнулся парню, который уже стоял у выхода, а, оставшись в одиночестве, продолжил, — и так же скоро он о тебе позабудет.
***
Панорамное окно с видом на мегаполис, букет роз на стеклянном столике, большая стопка модных журналов там же — кажется, именно об этом мечтала Хейзи Нельсон все годы, что выступала в цирке. В одну из прохладных летних ночей, лежа рядом с Лео на старом матрасе в фургоне и чертя указательным пальчиком на его груди незамысловатые узоры, гимнастка рассказывала русому про красивую, роскошную жизнь, которая ее ожидает и которую она заслуживает. Поток разбушевавшейся фантазии было не остановить, и девушка вслух описывала королевскую люстру со множеством переливающихся на свету украшений, декоративные деревья в углах комнаты и даже картину Пикассо на стене (хоть она и не видела ни одной из них). Парень лишь изредка хихикал над нелепыми высказываниями блондинки и удивлялся ее легкомыслию. Ди Каприо всегда считал подобные мечтания глупостями, и сейчас, находясь в этом самом эталоне роскошной жизни, лишь сильнее в этом убеждался.
Двуспальная кровать из резного дерева, устланная бордовым шелковым покрывалом, была чересчур мягка, розы на стеклянном столике пожухли еще два дня назад, а по огромному телевизору смотреть было определенно нечего. Утопая в объятиях кучи подушек, русый со скучающим видом всматривался в экран телевизора. В воздухе витал до тошноты приторный аромат духов: сюда опять заходила Меган, дабы взять со столика очередной журнал.
Если бы Лео хоть немного вслушивался в речь ведущих шоу, то понял бы, что главным объектом обсуждений являлись именно маньяки, но в данный момент парня занимало вовсе не это. Мягкий взгляд карих глаз, крепкие объятия и нежные девичьи губы — недавние события прокручивались в голове уже третий день, и если первое время эти воспоминания вызывали у русого довольную улыбку, то теперь навязчивые мысли порядком раздражали.
Пара секунд — и назойливые голоса двух ведущих резко прекратились; комната погрузилась в звенящую тишину. Отбросив пульт на другой конец кровати, маньяк устремил взгляд на слишком белый, слишком идеальный потолок без единого изъяна. Казалось, от долгого созерцания белоснежной поверхности перед глазами скоро появятся блики. В ее квартире потолок другой: с трещинами и осыпавшейся штукатуркой, он слегка отдает желтизной и выглядит так, словно вот-вот обвалится, но он хотя бы не вызывает такой рези в глазах и желания поскорее отвести взгляд.
Парень сел на кровати и осмотрелся. Прямо рядом со стеклянным столиком находилось черное кожаное кресло. Стоит в него сесть, как по комнате раздастся противный звук, а спину проберет неприятный холодок. Креслу в ее квартире точно не один десяток лет, и за все годы оно заметно потрепалось: обивка местами стерлась, порвалась и выпустила наружу небольшие клочки синтепона, а пружины скрипели так, словно норовили в любой момент впиться в зад. Однако в этом кресле сидеть было намного удобнее, и Лео это подметил еще в тот день, когда получил ранение.
Ди Каприо с шумом выдохнул и резко отвернулся в другую сторону. Каждый шаг, каждая мелочь сопровождалась незначительным напоминанием о ней, и напоминания эти действовали на нервы с каждой секундой сильнее. Взгляд неосознанно остановился на двух абсолютно одинаковых прикроватных тумбочках с резными узорами. Сейчас лакированные дверцы вызывали огромное желание достать из кармана нож и нацарапать на них что-нибудь неприличное, а позолоченные ручки хотелось отвинтить и выбросить куда подальше, только бы не мозолили глаза. В ее квартире прикроватная тумбочка лишь одна, и выглядит она намного скромнее. Именно там находился ее паспорт и дополнительный дубликат ключа от входной двери, который, к слову, после первой их встречи оттуда пропал. Похоже, она так этого и не заметила.
Ди Каприо едва слышно выругался. Зарывшись рукой в волосы, он подбежал к огромному зеркалу, зеркалу шкафа-купе, и уставился на свое отражение. Сейчас с этим диким взглядом исподлобья и сжатыми в тонкую полоску губами маньяк не был похож на того вечно смеющегося клоуна, коим его запомнили горожане Лос-Анджелеса. Сейчас он выглядел по-настоящему устрашающе. Он отодвинул дверцу с зеркалом. Из всех полочек шкафа заняты были лишь три.
— У меня там было сломано лишь три ящика. Твоими усилиями, Лео, я лишилась всех пяти. Ты определенно мастер.
— Черт! — громкий выкрик прозвучал слишком неожиданно посреди звенящей тишины.
Ди Каприо подбежал к столику и, с ненавистью смахнув вазу с цветами, оперся руками о гладкую стеклянную поверхность. Сердце отбивало бешеный ритм, перед глазами мелькало множество ярких обложек глянцевых журналов, а в ушах до сих пор отдавался ее искренний смех вперемешку со звоном недавно разбитой вазы.
Уже три дня парня мучил лишь один вопрос: почему именно она прочно въелась в его мысли? Почему это не одна из тех черлидерш в коротеньких юбчонках, чей автобус так и не удалось поджечь, почему это не какая-нибудь высокая красавица с идеальной фигурой и пухленькими губками? Тот факт, что все чертовы мысли крутились лишь вокруг этой несуразной девчонки, заставлял поплотнее сжать челюсти и даже скрипнуть зубами от негодования, ведь такие как она обычно бесили русого.
Мамина дочка, не знающая ровным счетом ничего об этом мире. Ди Каприо ручается, она никогда не чувствовала настоящей боли и не сталкивалась лицом к лицу с поистине ужасными вещами. Вплоть до одиннадцати лет (небывалая роскошь) она сидела в своем розовом мирке, в полной изоляции от настоящей жизни. Таких как она Лео частенько видел в цирке; чистых прилежных девочек, искренне хохочущих над глупыми шутками клоунов-алкоголиков, порой хотелось хорошенько потаскать за волосы, чтобы выбить всю дурь из их светлых голов. Удивительно, что она до сих пор жива в этом чертовом городе. Впрочем, и это поправимо.