— Отлив скоро достигнет самой низкой точки, — сказала я.
— И Город Островов выступит из океана, — сказал полковник Спеллсторм. — Я как раз занимался последними приготовлениями, чтобы отправиться туда и остановить демонов. Я узнал, что их агенты будут действовать сегодня, когда отлив достигнет самой низкой точки.
— Кто эти агенты? — спросила я у него.
— Я не знаю. Всё, что я сумел расшифровать из перехваченных мною сообщений — это то, что они предатели Легиона, — его взгляд скользнул к Дамиэлю. — Они обыграли тебя, Драгонсайр. Они послали тебя за мной, чтобы ты не мешался под ногами, пока они готовят всё для возвращения демонов. Потому что если мы сражаемся друг с другом, то ни один из нас не может остановить их.
Глава 7
Настоящий враг
— У нас нет времени на этот допрос, — сказала я Дамиэлю. — Нам нужно немедленно отправляться в путь. Нам надо остановить план демонов, пока не стало слишком поздно. Если демоны сумеют вернуться на Землю, начнётся очередная война между ними и богами. И в этот раз она может попросту разорвать наш мир на куски.
Дамиэль перевел каменный взгляд на полковника Спеллсторма.
— Скажи нам, где в Городе Островов мы найдём предателей Легиона.
— Предатели будут открывать проход для демонов среди руин старой церкви, — ответил полковник Спеллсторм. — Иронично, правда?
Дамиэль нахмурился, словно такая ирония ему не нравилась.
— Отлив почти достиг минимума. Нам нужно немедленно добраться до той церкви, — сказал полковник Спеллсторм.
Дамиэль посмотрел на меня. Выражение его лица оставалось жёстким, его чувства невозможно было прочесть.
— Бриллиантовая Слеза.
— Я не могу доставить нас в ту церковь, если не знаю, где именно в городе она находится, — сказала я ему.
— Расскажи ей, где церковь, — приказал Дамиэль полковнику Спеллсторму.
— Я покажу вам дорогу до неё.
— Я сказал тебе объяснить ей, где церковь.
— А я говорю тебе, что я иду с вами, Драгонсайр. Если ты хочешь добраться до той церкви вовремя, тебе придётся взять меня с собой.
— Это не игра, — слова Дамиэля хлестнули как кнут.
— Нет, не игра, — полковник Спеллсторм без капли страха встретился взглядом с Мастером-Дознавателем. Очевидно, что он не собирался отступать, несмотря ни на что. — Вот почему вам нужна моя помощь, чтобы сразиться с изменниками.
— Мне не нужно, чтобы в сражении ты находился позади меня, — парировал Дамиэль. — И мог вонзить мне нож в спину.
— Когда ты стал таким циничным сукиным сыном?
— Я всегда им был. И ты тоже.
— Времена меняются, Драгонсайр. Не все на свете — предатели. Не все вонзят нож тебе в спину. А если ты так считаешь, то ты лишь помогаешь демонам. Ты убиваешь солдат, которые дали бы им отпор, которые сразились бы с ними. Демоны заставляют нас бегать кругами, сражаться друг с другом, а не с настоящим врагом.
— Это мы ещё посмотрим.
Дамиэль кивнул мне, и я убрала чары, приковавшие полковника Спеллсторма к стене.
Дамиэль схватил полковника Спеллсторма за металлические наручники.
— Я буду очень пристально за тобой следить.
— Я ничего другого и не ожидал от тебя, Драгонсайр.
— Спеллсторм определит руины церкви с воздуха, — Дамиэль заговорил так, будто подыгрывание правилам другого ангела причиняло ему боль. — Затем мы отправимся туда.
Он посмотрел на дыру в потолке, наш выход отсюда. В проем струилась вода, стекавшая по стенам. Это действительно выглядело так, будто каменные стены плакали.
«Наконец-то мы делаем то, что должны были делать с самого начала: доверяем полковнику Спеллсторму и позволяем ему помочь нам», — сказала я Дамиэлю.
Дамиэль взглянул на полковника Спеллсторма, затем сказал мне: «Ты слишком доверчива».
Я подмигнула ему за спиной у полковника Спеллсторма. «Даже у ангелов есть роковые слабости».
Он не рассмеялся, и не последовало никакого упоминания клубничных пирожных. Он бы ни за что не сделал такое, когда поблизости находился ангел, особенно такой ангел, который, по мнению Дамиэля, всё ещё подозревался в измене Легиону Ангелов, богам и самой Земле, на которой мы стояли.
Так что нет, не последовало никакого приятного, не относящегося к теме разговора, и на лице Мастера-Дознавателя ничего не отразилось. Дамиэль должен был демонстрировать свою холодность. Но в своей голове я слышала слабое эхо его смеха. У него действительно имелось чувство юмора. Просто он всегда так усиленно пытался это скрыть и быть тем, кем он на самом деле не был. Кем-то холодным и замкнутым, боящимся довериться кому бы то ни было. Предательство его друзей, тех ранних перебежчиков из Легиона, действительно нанесло ему глубокие раны. Он носил жёсткие шрамы того предательства, как комплект брони.