Большой каменный монстр ждал меня сразу под поверхностью. Куски зверя отделились от основного тела и образовали множество мелких и более подвижных монстров, которые метнулись ко мне.
Я плыла между монстров, похожих на каменных рыб, и испытывала благодарность за то, что мой отец регулярно тренировал меня для подводных сражений. Море было зоной тренировок, которую все напрасно упускали из виду. Большинство солдат сосредотачивалось на земных боях, но возможность сражаться под водой жизненно необходима каждому солдату Легиона. Никогда не знаешь, с какими угрозами придётся столкнуться.
Если так подумать, то теперь, когда я научилась летать, мне не помешало бы улучшить навыки сражения в воздухе. Потом надо будет попросить Дамиэля, чтобы он включил воздушные атаки в свои упражнения по технике полёта. Мне явно нужно потренироваться. Мне определённо не хотелось бы в будущем вот так выпадать из полёта.
Маленькие монстры кружили вокруг меня. Я атаковала их магией телекинеза. Некоторые из них разлетелись на куски, но основная масса продолжала смыкаться, и их круг становился всё теснее. Я принялась кромсать их мечом. Какой бы быстрой я ни была под водой, я всё равно двигалась медленнее, чем на суше. Несколько маленьких монстров остались невредимыми. Я использовала свою магию трансформации, чтобы превратить их в булыжники. Лишившись возможности оставаться на плаву, они пошли ко дну.
Разъярившись, большой монстр широко раскрыл свою пасть и взревел. Струи воды врезались в меня.
Монстр погнался за мной. Одной лишь моей магии не хватило бы, чтобы устранить нечто столь крупное и сильное, так что я призвала силу моря. Я изогнула и перенаправила волны, чтобы оттолкнуть монстра от меня.
Но мой контроль над морем здесь был лишь частичным. Земли (и моря) монстров находились вне законов природы, а значит, моё владычество над водой и льдом здесь было не таким абсолютным, как в местах, не кишащих монстрами. И всё же моей силы хватило, чтобы оттеснить монстра из пределов досягаемости и выгадать себе время убраться подальше.
Но я ушла недалеко.
Второй монстр, Чудовище Запада, поджидал меня. Прежде чем я успела отреагировать, он с силой ударил по мне одним из своих щупалец. Теряя сознание, я успела увидеть лишь то, как монстр раскрывает свои колоссальные челюсти, чтобы проглотить меня.
Глава 8
Город Островов
Я с трудом пришла в сознание. Надо мной маячило лицо Дамиэля. Лёгкое покалывание рябью прокатилось по моему телу. Это ощущалось как остаточная магия, словно он использовал заклинание, чтобы привести меня в чувство.
— Что случилось? — спросила я.
Если честно, я удивилась, что не проснулась в брюхе монстра.
— После того, как монстр сшиб тебя в море, мы нырнули за тобой, — сказал мне Дамиэль. — Спеллсторм схватил тебя, пока я занимался двумя чудовищами.
— Как ты их остановил?
— Я их взорвал.
Я выпучила глаза.
— Ты их взорвал? Обоих чудовищ целиком?
— Это временно. В конечном счёте, они соберутся заново. Но некоторое время они не сумеют ни на кого напасть.
— Я никогда не слышала, чтобы кто-то взорвал целиком Монстра Запада и целиком Монстра Востока. Какое заклинание ты использовал? — спросила я.
— Одно из твоих.
Я проследила за его взглядом до полковника Спеллсторма. Его наручники исчезли.
— Мне нужен был заряд, которого хватило бы для взрыва монстров, — сказал Дамиэль.
— Наручники.
Вот что он имел в виду, говоря, что заклинание было моим. Я разработала наручники. Я сделала их рабочими.
— Там имелся мини-генератор Магитека, — сказал Дамиэль. — Маленький, но мощный. Я замкнул его и швырнул в монстров.
— Весьма изобретательно.
— Я знаю.
Смеяться было больно, так что я подавила этот порыв. Дамиэль всё равно не одобрил бы смех, когда рядом полковник Спеллсторм.
Дамиэль снял с него наручники, чтобы спасти меня. Теперь полковник Спеллсторм имел полный доступ к своей магии, а значит, сложно будет нейтрализовать его, если он решит сбежать. Это должно было обеспокоить меня, хоть я и верила в его историю.
Но я не беспокоилась. Нет, моему разуму не давал покоя тот факт, что Дамиэль Драгонсайр отказался от нашего единственного способа сдержать ангела.
Ради меня. Он сделал это, чтобы спасти меня. Он выбрал меня, а не возможность пленить узника.
Что ещё важнее, он выбрал быть собой, Дамиэлем, а не полковником Драгонсайром. Для него ещё не всё потеряно, и это вызывало у меня такое счастье, которое я не осмеливалась выражать.