— Что ж, — произнесла я, задыхаясь. — Когда ты преподносишь всё в таком свете…
— То есть, ты даёшь мне разрешение?
— Я даю тебе намного больше, — сказала я ему. — Я даю тебе всю себя.
Улыбнувшись, Дамиэль вновь опустил рот к моему горлу. Двойные вспышки наслаждения взорвались во мне, когда его клыки впились в мою кожу. Огонь полыхнул в моём теле ошеломительной, неудержимой эйфорией. В тот же момент я ощутила свою кровь и магию внутри Дамиэля, сталкивающуюся и сливающуюся с ним.
Застонав, я крепко вцепилась в его горячее, жёсткое тело. Мои клыки удлинились, обжигая дёсны хищной нуждой. Я должна была тоже ощутить его вкус. Этот отчаянный, опустошающий порыв завладел моим разумом и пересилил все былые протесты. Я хотела его, и я собиралась его заполучить.
Я впилась клыками в плечо Дамиэля, упиваясь приятным звуком, с которым они пронзили кожу. Дамиэль застонал мне в шею, и на моей коже это ощущалось как вибрация удовольствия. Его кровь хлынула мне в рот, и её вкус был таким же сладким, как Нектар богов.
Почему кровь на вкус напоминала Нектар?
Должно быть, я думала очень громко, потому что Дамиэль ответил: «Твоя кровь тоже на вкус как Нектар. Полагаю, это как-то связано с нашей Бессмертной кровью».
Я едва слышала его слова. Магия в его крови воспламенила меня, затопила экстазом интенсивных ощущений. Я не могла этому противиться. Я не хотела этому противиться. Желание пить из его вены было абсолютно первобытным. Я должна была получить больше.
Я пила из него, а Дамиэль пил из меня. Каждый глоток его рта вызывал новую судорогу в моём теле. Каждая капелька крови провоцировала крошечный взрыв в моём рту, воспламеняя неукротимые и дикие желания, которых я никогда прежде не испытывала.
Моя магия врезалась в него, и каждая вспышка создавала из нас двоих нечто новое, связывала нас. Я вцепилась в Дамиэля. Он принадлежал мне. Целиком и полностью.
Он стиснул меня так крепко, что впился ногтями в мою спину. Но это не причиняло боли. Нет, я отчаянно желала, чтобы он стиснул меня ещё сильнее. Сделал меня своей так же, как я делала его своим.
Но этого было недостаточно. Этого не могло быть достаточно. Неутолимый и хищный голод бушевал во мне. Мы ещё недостаточно близки.
Дамиэль оторвался от моего горла и грубо впился в губы. Его ладони принялись срывать мою одежду.
Я ответила тем же, избавив его от рубашки.
— Я чувствую вкус своей крови на твоих губах, — произнесла я между поцелуями. — А ты чувствуешь свою на моих губах?
Он поймал мои запястья и прижал их к земле.
— Прекрати распалять меня, Каденс.
— Я ничего подобного не делала.
Его огромное твёрдое тело нависало надо мной.
— Потому что распалять меня очень опасно, — его ладони схватили край моих трусиков и стянули их вниз по ногам. Дамиэль несколько секунд рассматривал синюю кружевную вещицу. — Это не соответствует нормативам по нижнему белью.
Я дерзко приподняла брови.
— А я и не ожидала проверки нижнего белья.
Он бросил мои трусики через плечо.
— Ты всегда должна быть готова ко всему.
— У меня проблемы? — я выгнула спину, приподнимаясь на руках.
Взгляд Дамиэля опустился к моей груди.
— Ты заставила самого опасного ангела Легиона без памяти влюбиться в тебя. Да, принцесса, думаю, спокойно можно сказать, что у тебя очень большие проблемы.
Застёжки моего лифчика расстегнулись. Я даже не видела, как двигались его руки.
Его взгляд скользнул по всему моему обнажённому телу.
— Ты так прекрасна.
Его пальцы сомкнулись на моих сосках, превращая их в затвердевшие горошинки. Неожиданный, внезапный прилив удовольствия прострелил меня, и я вскрикнула. Всё моё тело дрожало от неудовлетворённого желания. Никогда прежде я не ощущала ничего столь сильного, столь всепоглощающего.
Его ладони опустились ниже, медленно раздвигая мои ноги. Дыхание застряло в моём горле, и я покосилась вниз. Дамиэль был уже полностью обнажённым — и полностью готовым. Моё тело содрогнулось.
Должно быть, он увидел волнение в моём взгляде, потому что сказал:
— Нам необязательно заходить дальше прямо сейчас.
— Струсил? — поддразнила я его, хотя моё сердце с грохотом билось о рёбра.
Его глаза сверкнули.
— Повтори. Если осмелишься, — его ладонь погладила моё бедро с внутренней стороны.
— Трусишка-зайка серенький, — прошептала я, прерывисто всхлипнув от предвкушения.
Между моих ног расцвёл жар, настойчивый и нетерпеливый. Его пальцы скользнули ближе. Так. Бесконечно. Медленно.