— Приятно сознавать, что мы не совершили сумасшедшую пробежку голышом из моего кабинета в мою комнату, — сказала я.
Он провёл рукой по моей щеке, смахивая выбившуюся прядь волос.
— На одно краткое мгновение я рассматривал вариант закинуть тебя на плечо и принести сюда.
— Насколько краткое?
— Очень краткое. Не думаю, что ты простила бы меня за то, что я пронёс тебя голышом через твой замок.
— Конечно, нет, — я наклонилась ближе и поцеловала его. — Мне нужно поддерживать свой имидж.
В его груди раздался рокочущий звук. Если бы мне пришлось выбирать, я бы сказала, что этот звук больше всего напоминает мурлыканье тигра.
Я мысленно нарисовала картину, объясняя свой план маскировки наших новых бессмертных кинжалов с помощью моей магии трансформации.
«Это хорошая идея», — согласился он.
«Мы — истинное Бессмертное Наследие. Наследие Бессмертных, — сказала я. — И где-то там есть ещё одиннадцать кинжалов, каждый из которых представляет одну силу. У этих кинжалов тоже есть своя судьба, связанная с тобой и мной. Жаль только, что я не знаю, что это за судьба».
«У меня такое чувство, что мы это выясним, — ответил он. — Когда-нибудь».
«А сейчас?»
— А сейчас мне пора вставать, — сказал он вслух. — Если мне удастся собрать достаточно силы воли, чтобы заставить себя покинуть твоё общество.
— Может, стоит услужливо подтолкнуть тебя?
Рассмеявшись, он выбрался из моей постели.
— Мне нужно вернуться в Нью-Йорк.
Я осталась лежать в постели, любуясь видом и наблюдая, как он одевается.
— Но я хочу снова увидеть тебя сегодня вечером, — сказал он мне. — Ты присоединишься ко мне за ужином в моем офисе?
Я встала с кровати и подошла к нему.
— А десерт будет?
— Да, — Дамиэль поцеловал мои улыбающиеся губы. — И клубничные пирожные, — добавил он, вспомнив мой любимый десерт. — А после этого ночёвка, — сказал он мне прямо в губы.
Он натянул на себя рубашку.
— О? Это действительно звучит заманчиво, — я скользнула в свои брюки.
— Я заполнил один из своих шкафов одеждой для тебя.
— Когда ты это сделал?
— До свадьбы.
— О, ты предвидел, что мы будем проводить ночи вместе, да?
— Да. Много ночей.
— Раньше ты пел совсем другую песенку, — напомнила я ему.
— Возможно, я безрассудно надеялся, что идеальная Каденс Лайтбрингер… — его губы коснулись моей шеи. — …найдёт в себе силы впустить в своё сердце ужасного, сварливого, навеки мучимого, ужасно неприятного Дамиэля Драгонсайра, Ангельский Гнев Легиона, — каждое слово срывалось с его губ, вибрируя на моей коже.
— Ну не знаю, — я усмехнулась. — Этот парень Драгонсайр выглядит совершенно несчастным.
— Так и есть, — согласился Дамиэль. — И я упоминал вечные муки?
— Да, упоминал. Но я надеюсь, что теперь твои муки уже не такие вечные.
— Если ты согласишься присоединиться ко мне за ужином, это значительно уменьшит мои вечные муки.
— Не сомневаюсь, — беззаботно рассмеялась я.
Он выжидающе посмотрел на меня.
— Да, я приду поужинать с тобой. Как я могла отказаться, когда ты пошёл на такие жертвы, что аж выделил мне шкаф в твоей комнате?
— Хорошо.
Я широко улыбнулась.
— Но я думаю, что для тебя сделаю ещё лучше. Я наполню один из моих шкафов одеждой и оружием для тебя.
Его глаза загорелись.
— Ты определённо знаешь путь к сердцу ангела, — он снова поцеловал меня.
Я усмехнулась ему в губы. Затем я отстранилась и схватила его куртку с пола. Я подошла к своему пустому шкафу и повесила туда кожаную одежду.
Сделав это, я снова повернулась и посмотрела на него.
— Вот видишь! Похоже, ей там самое место.
Он обнял меня за плечи.
— Моё место рядом с тобой.
Я обвила руками его плечи. Улыбнувшись, я бросила взгляд на шкаф с единственной курткой.
— Он будет выглядеть ещё лучше, когда наполнится твоими вещами.
— Принцесса, я с радостью позволю тебе тщательно обезоруживать и раздевать меня каждую ночь.
— Позволишь? — повторила я.
— Естественно, я ожидаю, что в ответ ты позволишь мне раздеть тебя.
— Думаю, я смогу с этим жить, — сказала я ему.
Он крепко прижал меня к себе.
— И я тоже могу.
В дверь постучали. Я знал этот стук. Он принадлежал генералу Сильверстару.
«Это мой отец», — подумала я, обращаясь к Дамиэлю.
Мы быстро надели остальную одежду.
Стук повторился, в этот раз резче и нетерпеливее.