«Не атакуй солдат после моей смерти, Каденс, — заговорил он в моём сознании. — Будь идеальным солдатом — я же знаю, что ты такая. Будь начеку. Не делай ничего, что даст моему преемнику, новому Мастеру-Дознавателю, хоть какие-то причины подозревать тебя».
«Остановись, Дамиэль, — взмолилась я. — Пожалуйста. Не делай этого». Горячие слезы покатились по моим щекам.
«Ты подчинишься моим приказам. Ты будешь жить. Ты не станешь мстить за мою смерть. Иначе моя смерть окажется напрасной».
«Ты и так умираешь напрасно! — закричала я в своей голове. — Ты ничего не делал!»
«Я сделал предостаточно за долгие годы работы Мастером-Дознавателем. Этого определённо хватит на то, чтобы даже несколько раз предстать перед расстрельной командой Легиона. Я многих людей поставил перед этой расстрельной командой. Я позволил своим подозрениям поглотить меня. Я копал и копал, пока не находил нечто обличающее. Никто не идеален. Все виновны, если копнуть достаточно глубоко, — его мрачный, лишённый юмора смех эхом отдался в моей голове. — Гоняюсь за собственным хвостом, действительно».
Он повторял мои же слова. Он говорил, что я права.
Плевать я хотела на свою правоту! Пусть лучше я буду неправа, а он останется в живых.
«Ты хороший человек, Дамиэль».
«Нет, это не так. Но ты хорошая, Каденс. И ты не заслуживаешь умирать из-за этой охоты на ведьм. Если кто-то и умрёт, пусть хотя бы это будет тот, кто заслужил смерть».
«Ты не заслуживаешь смерти!»
Я врезала своей магией по нему. От удара я содрогнулась с головы до пят, но всё равно не сумела сделать ни единого шага, не смогла вымолвить ни слова, чтобы спасти его.
Его магия ласково погладила меня по щеке, словно он стоял передо мной, а не на другом конце комнаты. Словно это его ладонь гладила мою щёку, а не его магия. Словно его губы шептали мне на ухо, а не его разум телепатически говорил в моей голове.
«Обещай мне, что не нападёшь на солдат, — сказал он. — Обещай, что не станешь мстить за мою смерть. Что не обесчестишь мою жертву».
Слезы ручьями катились по моим щекам. «Я не могу дать такого обещания».
«Ещё как можешь».
И вновь я ощутила на своей щеке мягкое касание его магии, ласкающей моё лицо. Утешающей меня.
Никс подняла руку.
Солдаты прицелились.
— Огонь! — скомандовала она.
Полыхнула магия, яркая и ослепительная. Моей первой мыслью было то, что это дело рук моего отца, его магия, что он затевал спасение.
Но затем зародилось сомнение. Меня оправдали. Солдаты Никс освободили меня. Первый Ангел уже не считала меня предателем. Её подозрения переключились на Дамиэля. Мой отец никогда не рискнул бы своей карьерой и тем более жизнью ради Дамиэля Драгонсайра. Напротив. Он с радостью посмотрел бы, как ангел, которому он не доверял больше всех, покинет эту Землю. Наверное, он разделял подозрения Никс в виновности Дамиэля.
Ну, а я нет.
Ослепительный свет начал меркнуть. Мои глаза возвращались к норме. Я моргнула, не понимая, что вижу.
Никс и её солдаты исчезли. Замок Бури исчез. Мы с Дамиэлем опять оказались в сокровищнице храма. А Сапфировая Слеза по-прежнему покоилась на пьедестале, никем не присвоенная.
Фейт стояла перед нами.
— Я знала, что в тебе есть это, — сказала она Дамиэлю.
Меж его бровей залегла складка.
— Это было испытание, — его голос звучал низко, сурово.
— Испытание твоего характера, да, — ответила Фейт. — Испытание, проверяющее, способен ли ты видеть сквозь все свои подозрения, сквозь все мнимые улики и почувствовать, что есть правильно, — улыбка озарила её лицо. — И ты прошёл это испытание. Ты достойный Бессмертный Наследник.
— Дамиэль — Бессмертный Наследник? — переспросила я.
— Вы оба преемники Бессмертного Наследия, — сказала Фейт. — Вы носители Бессмертной крови, потомки Бессмертных, некогда правивших всей известной нам вселенной. Люди светлой и тёмной магии, активной и пассивной магии, — она переплела пальцы домиком. — Мы тысячи лет ждали этого дня — дня, когда наследники встретят своё предназначение и овладеют этими бессмертными артефактами.
Дамиэль пристально присмотрелся к ней.
— Ты не просто смотрительница огня в этом храме.
Её улыбка сделалась ещё шире.
— Нет, это не так, — по её телу пробежалась рябь, и она начала светиться.
— Ты и есть дух-покровитель, — осознала я.