Последнее, что она помнила, это как нечто огромное опрокинуло ее на тротуар и придавило к земле, лишив дыхания. Но уже через мгновение она ощутила, что это — мощное тело мужа. Как он посмел отважиться на такое! Унизить ее, втоптать в грязь на глазах у многочисленных поклонников! И тут же, заметив колеса промчавшегося вихрем экипажа, промелькнувшие в каком-то дюйме от ее туфель, Анжелика осознала, что Ролан спас ее от неминуемой гибели.
Просто счастье, что никто не пострадал.
По толпе пронесся гул. Поклонники отпрянули и взволнованно перешептывались друг с другом, пока Ролан поднимался с колен. Взгляд его был устремлен на еще лежавшую на мостовой Анжелику. Лицо его было белее мела после пережитого ужаса, когда он протянул ей руку.
— Ты в порядке?
Обессиленная испугом, она смогла лишь кивнуть в ответ. Он осторожно поднял жену, затем наклонился за отлетевшей в сторону шляпой.
— Ты едешь со мной! — наконец безапелляционно заявил Ролан.
Уводя жену под руку, он обернулся и бросил мимолетный взгляд на мостовую, где валялось изорванное в клочья конскими копытами пальто.
Несколько минут спустя супруги уже тряслись в наемном экипаже. Анжелика слышала, как муж велел кучеру ехать в отель «Сент-Луис». Дважды она пыталась нарушить молчание, но в ответ Ролан отделывался междометиями. «Да, похоже, сейчас он не настроен разговаривать, — подумала она, — да и выглядит он как-то злобно…».
А Ролан между тем сидел, мрачно уставившись в окно, и размышлял о случившемся. Единственное, что он мог бы сделать сейчас — это попытаться сдержать клокотавшую в нем ярость. Гнев на себя за то, что он отпустил жену в этот чертов город. За то, что она чуть было не угробила себя, а ведь это именно он разрешил ей уехать! Снова его любовь чуть не лишила Анжелику жизни! Да, сейчас он вроде бы спас ее, не так ли? Если бы он не оказался под рукой — будь все проклято — сейчас она была бы уже мертва. Да, очевидно, его любовь не приносит счастья… И зачем это он вел себя как диктатор, контролировал каждый ее вдох? И все же, — она была его женой перед Богом и людьми, и не успеет взойти солнце, как он снова вступит в супружеские права!
Наконец они добрались до «Сент-Луиса», Ролан галантно вывел жену из экипажа и повел в отель. Он старался игнорировать присутствие Анжелики и смотрел на нее только тогда, когда это было необходимо. Пока супруги пересекали роскошный холл и поднимались по лестнице, он молчал, все сильнее впиваясь пальцами в ее руку.
Оставшись в номере наедине с Анжеликой, Ролан резким движением захлопнул дверь, защелкнул замок, вынул ключ и только после этого обернулся к жене. Она за это время успела снять шляпку и накидку и бросила их в ногах кровати. Хоть это было и трудно, она постаралась достойно встретить горящий негодованием взгляд мужа. Было видно, что он крайне раздражен. Но Боже, как же мужественно и пугающе привлекательно выглядел Ролан сейчас!
— Вы! — прорычал он наконец, выставив в ее сторону палец. — Вы завтра же отправляетесь со мной домой!!
Анжелика была слишком измучена, чтобы отвечать.
— Я намерен покончить с твоим своеволием и независимостью! — голос Ролана постепенно повышался, похоже, звук собственных слов распалял его. — Дьявол! Дорогая, ты можешь петь блестяще!.. И без сомнения, ты наслаждаешься свободной жизнью здесь, в Новом Орлеане! Но, я боюсь, твой негодяй-муж намерен лишить тебя этого удовольствия!!! Да будь я проклят, жадный ублюдок, но ты принадлежишь мне! — Он стремительно пересек комнату, схватил Анжелику за плечи, и теперь его глаза сверкали прямо рядом с ней. — Ты — моя! Говорю тебе, я не намерен ждать, пока ты своими причудами угробишь себя! Ты — моя жена, и я слишком долго обходился без тебя, спасибо! А сейчас, давай-ка, снимай свою амуницию и забирайся в кровать! Твое замужество продолжается.
— Ах ты, грязное животное! — теперь Анжелика чувствовала себя свободнее. Она почти кричала мужу в лицо, стараясь заглушить его вопли. — Да как ты смеешь говорить о своих супружеских правах, когда ты лишился их! Как ты можешь требовать, чтобы я вернулась, когда сам выгнал меня!
— Именно ты сказала, что хочешь уехать! — выкрикнул Ролан.
— Нет, не я! Я только сказала, что лучше буду петь в опере, чем спущу тебе это безобразное отношение к Жаку и Андре Бьенвилю!
— Ха! — Ролан отбросил руки с ее плеч, и его голос спустился до свистящего шепота. — Твое требование было лишь желанием замаскировать истинную цель. Ты никогда не хотела быть моей женой!