Это больше всего и взбесило Анжелику. Но ее внимание было отвлечено, когда дядюшка грохнул кулаком по столу и зло прорычал:
— Анжелика, выслушай меня и выслушай внимательно. Дело сделано, и нет никакого смысла сопротивляться. Я считаю, что ты оскорбишь память родителей, не выполняя их воли и отвергая человека, которого они для тебя выбрали. Что ты можешь сказать в оправдание своего непокорного поведения?
Анжелика старалась не расплакаться, поскольку дядино упоминание о родителях попало в точку. На протяжении семнадцати лет ничто не значило для нее больше, чем любовь и уважение к Самуилу и Эвангелине Фремо. Если это замужество было на самом деле желанием ее родителей, конечно, она должна оценить их выбор. И все-таки… пытаясь ухватиться за последнюю надежду, она спросила дядю:
— Скажите мне, если эта партия оговорена между моей семьей и семьей Делакруа, то где доказательства? Бесспорно, у моих родителей был какой-то документ…
— Костер, — натянуто напомнил Жиль. — Все сгорело.
От его резкого тона по шее Анжелики покатилась слеза. Его черствые слова пробудили горькие воспоминания, но гордость не позволяла ей смахнуть слезу.
— Дядя Жиль, почему же ты не говорил мне об этой помолвке до сегодняшнего вечера?
— А тогда бы ты пришла сюда? — спросил он.
— Нет, — ответ был еле слышен, и она потупила взор. Внезапно в голову ей пришла отчаянная мысль, и, вскинув голову в исступлении, она вновь обратилась к дяде. — Дядя Жиль, у меня есть решение! Я могу вернуться в Сент-Джеймс и жить там у мадам Сантони. Она говорила, что в любой момент может принять меня.
— Но, дитя мое, это не то, что хотели для тебя твои родители, — ответил Фремо.
В унынии она уставилась в тарелку и, признавая поражение, закусила губу.
Она услышала, как ее дядюшка издал вздох облегчения.
— Прекрасно, дорогая. У тебя есть что-нибудь сказать мсье Делакруа?
Анжелика посмотрела на Ролана с плохо скрываемым антагонизмом.
— Очень хорошо, мсье. Я выйду за вас замуж, поскольку этого хотели мои родители, но ни по какой другой причине.
Теперь Ролану явно стало не до веселья. Об этом говорил его угрюмый взгляд.
С упреком вмешался Жиль.
— Анжелика, ты не можешь вести себя более достойно?
Анжелика только было открыла рот, чтобы ответить, но тут раздался голос Ролана:
— Фремо, давай не будем испытывать судьбу, — сказал он с иронией в голосе.
— Девушка должна быть счастлива. У нее будет все, что хотела бы иметь женщина, — дом, деньги, положение… — фыркнул Жиль.
— Но ведь никто не спросил, чего хочет девушка, — благоразумно заметил Ролан.
При этих словах Анжелика повернулась в его сторону со смешанным выражением благодарности и смятения на лице. Ранимость и боль в ее темных глазах почти заставила Ролана улыбнуться, но тут же его охватил гнев, когда она повернулась к Жилю.
— Дядя, и все же мне придется остаться здесь с этими двумя джентльменами? Вы все еще намереваетесь поехать по Миссисипи?
Жиль избегал смотреть Анжелике в глаза.
— Да, моя дорогая, боюсь, что так — я уезжаю сегодня вечером.
— Но тогда вас не будет здесь на моей… — ее голос понизился до шепота, и она избегала изучающего взгляда Ролана, когда заканчивала фразу, — свадьбе?
— Боюсь, что нет, моя дорогая. Конечно, я крайне сожалею, но неотложные дела зовут…
В разговор вступил Жан-Пьер.
— Не беспокойтесь, мадемуазель Фремо. Здесь вы будете в полной безопасности.
— Думаю, что самое лучшее, если до свадьбы моя невеста поживет у моей бывшей невестки, Эмили Миро, — вставил Ролан. — Не имеет смысла дразнить гусей и порождать непутевые сплетни. — Многозначительно глядя в сторону Жиля, он добавил: — Я сам намереваюсь ее проводить, и мы не хотели бы задерживать ваш отъезд.
Когда Ролан назвал ее своей «невестой» и так безжалостно и бесцеремонно распорядился ее судьбой, у Анжелики по спине пробежал холодок. Жиль Фремо более чем возрадовался, когда получил намек, что может идти. Поблагодарив Жан-Пьера за трапезу, он целомудренно поцеловал Анжелику в лоб. Когда Жан-Пьер предложил его проводить, Жиль поспешил ретироваться.
Спустя мгновение Анжелика и Ролан остались вдвоем. Она избегала смотреть ему в глаза, но ощущала на себе его пристальный взгляд… Наедине с ним она чувствовала себя неуютно, хотя и старалась не подавать вида.
— Анжелика, хочешь, чтобы принесли десерт, перед тем как мы поедем? — спросил он.