— Неужели всё и правда закончилось? — она шептала это, всё ещё смотря на оживленных, веселых мальчишек.
— Да. Закончилось.
Райнхард и сам выдохнул. Пусть решение, которое он озвучил недавно, полностью перечеркивало все его планы на жизнь, но дьявол ощущал себя так, будто с его плеч упал огромный, неподъемный камень. Она останется рядом с ним. Эта слишком добрая, чувственная девочка будет только его. Никакой ад не сравниться с этим.
— То есть всё, что ты сказал — правда?
Она спросила это и посмотрела на него, словно испуганный скромный котенок. Как будто ещё не понимала, можно ли ей радоваться, или всё это просто жестокая шутка. За последнее время жизнь была так часто несправедлива к ней, что Ева привыкла с опаской смотреть на любой лучик счастья, пробивающийся сквозь тьму, как солнце сейчас через густые кроны деревьев.
Райнхард помедлил немного. Со странной улыбкой он смотрел на неё, любуясь и одновременно не понимая, как одна женщина может быть так прекрасна, что за неё не жалко отдать целый мир, силы и свою корону. И, тем не менее, он был готов это сделать. Можно сказать, уже сделал.
— Конечно. — тихо отозвался дьявол и тут же притянул Еву к себе, заключая её в свои сильные, крепкие объятия.
Наконец-то она рядом.
Наконец-то им больше не нужно расставаться.
Наконец-то больше нет никаких «но».
Ощутив то самое тепло, в котором она чувствовала себя в безопасности, даже когда была ещё ни на что неспособной смертной девочкой, Ева закрыла глаза и как можно сильнее прижалась к Райнхарду. Она прильнула личиком к его груди, стирая последние слезы и понимая, что больше ей не нужно будет плакать. Не потому что она сильная и не может себе этого позволить, а потому что он будет рядом. И это главное.
— Но что ты собираешься делать в нашем обычном, смертном мире? — спрашивая это, она ни на сантиметр не отрывалась от него, прижимаясь лишь крепче.
— Даже не знаю. — дьявол усмехнулся. — Быть может, попробую найти себя в одной из ваших земных профессий? Думаю, с моей любовью к закону мне подойдет роль адвоката или судьи.
— Адвокатами и судьями по щелчку пальцев не становятся. — с улыбкой, почти смеясь, ответила Ева, поднимая взгляд к его лицу.
— Ну, я же не говорил, что окончательно откажусь от магических уловок и буду делать всё честно. Пусть я не буду больше наследником Каина, но по силам я вряд ли уступлю сифтам даже после принятия смертности.
— Не верится, что мы говорим о подобном…
— Придется поверить.
Райнхард подхватил Еву за подбородок, заставляя её слегка приподняться, чтобы их лица были на одном уровне.
— Думаю, после свадьбы осознание должно прийти к тебе окончательно. — с его коронной, едва ехидной улыбкой на губах, произнес дьявол, когда его возлюбленная была совсем близко.
— Знаешь ли, предложение делают совершенно иначе.
— Первое сердце я подарил тебе на этом самом месте. Пусть оно и было чужим.
Маленький кулачок Евы ударился в широкую грудь, а сама она нахмурилась от негодования.
— Райнхард, это совершенно не смешно!
Дьявол громко рассмеялся, бескомпромиссно обнимая второй рукой Еву так, что она уже почти не могла пошевелиться. Да и вряд ли хотела.
— Прости, прости. — повторил он, а затем заглянул ей точно в глаза, чтобы тепло и почти торжественно произнести: — Ева Мерриман, согласишься ли ты стать моей женой после того, как я окончательно откажусь от статуса властителя ада ради тебя?
Ева сделала вид, что очень глубоко и важно задумалась, внимательно смотря на Райнхарда с хитрым, почти лисьим прищуром.
— Хм, знаете, мой последний брак закончился столь трагично, что мне нужно подумать, прежде чем заводить новые серьезные отношения. — стараясь не смеяться, нарочито серьезно ответила она.
Лицо Райнхарда преобразилось, и одна из бровей со скепсисом приподнялась. Тут Ева не выдержала и рассмеялась. Она очень давно не делала этого столь живо и весело. Смех неостановимо лился из неё, и казалось, что весь мир становится звучнее от этого. По крайней мере, мир Райнхарда точно преображался в такие моменты.
— Конечно, — вдруг сквозь смех, громко заговорила Ева, и появилось чувство, что она вот-вот снова может расплакаться от этого теплого счастья, охватившего всё тело, — конечно, я согласна!
Не дав слезам вновь дотронуться этих прекрасных, порозовевших щек, Райнхард тут же притянул свою светлую девочку к себе и накрыл её губы нежным поцелуем.