— Ну… ладно…
А что ей ещё оставалось сказать?
Они шли, говоря много и одновременно ни о чем. В основном Рафаэль старался всячески поддерживать разговор, в то время как Ева была не слишком активным собеседником. Она старалась раскрепоститься, но всё никак не выходило. А ноющее чувство внутри продолжало скрежетать.
— Может, расскажешь о себе? — не теряя милой веселости в голосе, ненавязчиво спросил ангел.
— А что ты хочешь знать? — Ева была куда более скромна на эмоции.
— Ну… например, о твоей семье. Мне говорили, что тебя растили обычные смертные, которые даже не знают о твоем предназначении. Это так?
— Да. Я ведь и сама не знала. Когда… — она сделала паузу, раздумывая, как рассказать эту историю, минуя подробностей о появлении Райнхарда, — …когда всё началось, поначалу скрывать правду было сложновато. Но сейчас мои приемные родители разводятся, и моя мама пытается начать новую жизнь, из-за чего очень много работает. Поэтому мы всё меньше времени проводим вместе, и подозрений почти не появляется. Отцу же до меня изначально дела не было.
Ева сказала это и поняла, что она впервые признала вслух абсолютное безразличие Виктора к ней как к дочери. Из-за этого девушка нахмурилась. Ей было немного грустно замечать такие перемены в себе, хоть они и были естественны. Теперь она говорила грубые вещи достаточно прямолинейно, а ведь раньше очень боялась кого-либо обидеть. Настолько, что скрывала эту правду даже для себя самой, будто если не говорить об этом, то и проблемы не будет.
— А твои настоящие родители? — аккуратно подстегнул диалог Рафаэль, когда заметил, что его собеседница уходит в себя.
— А? Да. Ну, ты ведь знаешь, что по договоренности они не могли участвовать в моей жизни.
— Знаю. — в голосе ангела просквозила толика чувства вины. — Но с твоей матери, кажется, этот запрет был снят.
Ева еле заметно кивнула.
— Теперь она обучает меня. После того как я узнала о своей настоящей природе, и когда моим учителем стала Дженнифер, всё сразу стало проще, чем… — она запнулась.
«Чем когда меня обучал Райнхард», — пронеслась мысль в голове, но договаривать её не хотелось. Вопреки ожиданиям, мужчина вместо того, чтобы надавить, с пониманием ловко сменил тему:
— Ты, должно быть, станешь невероятно сильной сифтой. Самым сильным наследником в истории благодаря своей смешанной крови.
— Да. Ещё сильнее сможет быть разве что… — и вновь Ева опустила взгляд в землю, не договаривая.
— Разве что наш ребенок. — с беззлобным смешком подхватил Рафаэль и медленно закивал. — Дааа, звучит странно.
Он говорил с такой простотой и легкостью, что давящая атмосфера вокруг них становилась всё незаметнее. Такие личности располагали к себе. Пожалуй, когда-то Ева начала дружить с Мари также, потому что у неё было всё… просто? Такие как они всегда умеют улыбнуться своим проблемам и не впадать в глубины отчаяния. Просто разговаривая с ними, ощущаешь притягательное тепло. Вам будто не нужно переходить грань личных пространств, ведь такие люди готовы пустить тебя к себе погреться почти сразу. И только Ева сейчас оставалась закрытой и холодной, вопреки своему желанию.
На улице уже начинало вечереть. Несмотря на осеннюю пору, было довольно тепло и свежо, оттого подступающая темнота казалась уютной.
— Мы пришли. — сказала она, как только впереди показался особняк семьи Мерриман.
Конечно, она соврала, когда сказала, что идет не домой. Надеялась, что это заставит мужчину отступиться от желания её провожать. Последнее время Ева только и бывала-то в школе, на танцах или у Джен. Даже с Мари они всё реже выходили куда-нибудь, и запирались дома, чтобы поболтать или посмотреть фильм за пиццей, но не более. Снаружи слишком много лишних ушей, когда твоя подруга снова и снова с восторгом расспрашивает о твоей магии.
— Красивый дом.
— На самом деле, это дом приемного отца. Но почему-то он не особо напрягает нас типичными требованиями отдать всё, как это обычно бывает при разводах.
Они подошли к воротам. Забор был невысоким, входную дверь и крылечко было отлично видно. Оттого краем глаза Ева заметила, как дремлющая на кресле у двери черная кошка проснулась, медленно потянулась и тут же засеменила в сторону пришедшей хозяйки.