На слух Волан определил, что взрыв был гораздо большей силы, чем от одной гранаты. Единственным объяснением этого могло быть то, что граната попала в склад со взрывчаткой. Какой именно — динамитом, ТНТ или пластиковой — не играло роли. Главное, что склад взлетел на воздух.
На лице Палача появилась ироническая усмешка.
Они террористы, не так ли? Да, сейчас они чувствуют на своей шкуре действие своих лекарств! И он только что преподал им урок террора, который они так часто применяли против других!
Звуки стрельбы из автоматического оружия свидетельствовали, что лагерь превратился в кромешный ад.
Услышав стрельбу, арабский босс выскочил из хижины, а вслед за ним выбежали Ахмад и Фуад.
Менее чем в пятидесяти ярдах от них, согнувшись в боевой стойке и с автоматом в руках, изрыгающим смерть, виднелся черный силуэт мстящего демона.
Ахмад прижал босса к земле и накрыл его своим телом, несмотря на яростные протесты. Над их головами пронеслась короткая очередь. Фуад побежал обратно в дом за своим автоматом Калашникова.
В гневе Хатиб оторвал от себя Ахмада и поднялся на ноги.
Демон в черном залезал в грузовик. Хатиб при виде этого в бессильной ярости затряс кулаком.
Грузовик рванулся вперед и растаял в темноте. Хатиб наткнулся на одного из своих людей. Боевик стоял на одном колене, прячась за углом дома.
Хатиб схватил его за воротник и поднял на ноги. Он ударил боевика по лицу, изрыгая арабские ругательства.
— Сын распутной верблюдицы! — кипел он от гнева, в уголках рта белела пена. — Трус! Отдай мне свой автомат!
Он выхватил у него из рук АК-4 7 и побежал в дальний конец лагеря.
Из домика выскочил Фуад, он заметил Хатиба и бросился за ним вдогонку.
Когда оттуда выбежала Сорайя, кто-то схватил ее за руку. Это оказался блондин.
— Подожди, — сказал Спинни. — Ты ничего не сможешь сделать.
Сорайя сердито вырвалась.
— Прячься, если боишься, — презрительно выговорила она ему в лицо.
Спинни ухмыльнулся в ответ.
— Я не боюсь, детка. — Он оглядел ее аппетитную фигуру. — Просто это не моя война, и все. Сегодня вечером я должен вернуться на побережье. Хочешь поехать со мной?
Девушка с отвращением взглянула на него и бросилась прочь, чтобы налететь на запыхавшегося Ахмада. Мощная рука Ахмада поймала ее и притянула к себе.
Даже в темноте она могла разглядеть дикое выражение его глаз. Его нож был приставлен к ее горлу.
— Где пленник? — закричал он на нее. — Что ты с ним сделала? — Он стал неистово ее трясти. — Говори, сука!
— Ничего! — закричала она. — Он был у меня в домике, когда я пришла на встречу со Спинни, — соврала она в отчаянии. — Клянусь!
Ахмад несколько ослабил хватку.
— Он сбежал! Если ты что-нибудь знаешь…
Раздался взрыв гранаты. Он произошел у основания его любимого детища и гордости — антенны. Ахмад отбросил девушку в сторону и кинулся бежать в дальний конец лагеря.
Из темноты с ревом вынырнул грузовик, выписывая зигзаги на раскисшем грунте; он явно направлялся в сторону длинного барака. Сорайя видела, как он промчался мимо здания, описывая крутой поворот.
Мощный взрыв потряс воздух. Здание поднялось вверх и затем рассыпалось, и его обломки, как цветочные лепестки в замедленной съемке, посыпались на землю. Листы оцинкованного железа взлетели в воздух, освещаемые красными и желтыми языками гневно бушевавшего огня, и в свете пожара она увидела другие поднятые взрывом вверх предметы. Ома сначала не могла понять, что это такое, затем с ужасом разглядела, что это были разорванные на части тела.
Впервые Сорайя ощутила на себе парализующее действие страха и осознала, насколько беззащитны были ее собственные плоть и кровь.
Из ее горла вырвался непроизвольный крик ужаса.
Спинни схватил ее за руку. Не соображая, что делает, она ударила его по руке и в истерике побежала к грузовику, направляющемуся к ней навстречу.
Единственное, что она сейчас знала: нужно бежать от Хатиба аль Сулеймана… и Фуада… и Ахмада… и от всех от них. Если они когда-нибудь дознаются, что она сделала, то убьют ее с такой же жестокостью, с какой они расправлялись со своими самыми худшими врагами.
Потому что сейчас, в данный момент, она была врагом.