Выбрать главу

Чоппер посмотрел на длинную линию нацистских касок, сияющих в лучах солнца, и на сияющие хромированные корпуса мотоциклистов. Он заметил удивленные, испуганные, неуверенные лица отдыхающих и широко улыбнулся с чувством гордости. Он ощущал настоящую мощь и великолепие ангелов ада.

Когда появился Этил с дюжиной ангелов из Бристоля, настало время всех пересчитать.

Большой Эм медленно обошел линию мотоциклов молчаливых ангелов. Он засиял, удовлетворенный видом своей небольшой армии. В ней было сорок восемь ангелов и тридцать пташек. Грозный батальон восставших из ада против местных полицейских.

Большой Эм прошел вдоль линии к своему мотоциклу в полном спокойствии.

— О'кей! — крикнул он через плечо. — Начнем!

Дикие вопли и крики вырвались из глоток ангелов позади него, и воздух содрогнулся от бешеного рева мотоциклов.

Один за другим ангелы выезжали к мостовой, выстраиваясь для парада вдоль берега. В почти военном механизированном порядке ангелы поехали вдоль дороги. Это был своеобразный вызов жителям Сифорда.

Мы здесь — и этот город наш!

Эффект был немедленным и драматичным. Взбудораженные толпы зевак засуетились и занервничали. Все головы повернулись на рев мотоциклов, и родители со страхом на лице бросились собирать своих детей. Машины съезжали на обочину, а пешеходы прижимались к безопасным тротуарам.

Ангелы постепенно увеличивали крейсерскую скорость. На полторы мили перед ними лежала прямая дорога. Продолжая пугать встречных водителей и пешеходов, они доехали до конца дороги и развернулись.

Легавые ждали их на обратном пути.

Две полицейские машины с включенными мигалками перегородили дорогу, заставив ангелов остановиться.

Большой Эм высоко поднял руку, приказав остальным затормозить. Ангелы повиновались, но не заглушили двигателей.

Двое полицейских вылезли из машины. Быстро опередив Большого Эма и Чоппера, как вожаков, они приблизились к ним с некоторой опаской.

— О'кей, мальчики! — сказал один из полицейских покровительственным тоном. — Этого достаточно!

Большой Эм обезоруживающе улыбнулся.

— Но, офицер, — сказал он с видом невинной овечки. — Мы ведь ничего не делаем!

— Ничего, не считая нарушения спокойствия и дорожного движения, — резко сказал полицейский. — Давайте разойдемся мирно и спокойно, а?

— Мы приехали отдохнуть, — сказал Чоппер тем же язвительным тоном, что и Марти. — Несколько часов на чудесном свежем морском воздухе…

Глаза полицейского сузились, когда он окинул банду оценивающим взглядом.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Но предупреждаю, что любая неприятность от вас — и мы будем говорить по-другому… грубо!

Семьдесят лиц растянулись в довольной улыбке, когда легавые вернулись к своим машинам и уехали.

— Вы слышали, что сказал этот милый парень? — крикнул Большой Эм. — Давайте проведем тихий и спокойный денек на берегу моря!

Хор криков и свист прозвучал в ответ. Ангелы только начинали разогреваться.

Этил выехал из задних рядов.

— Эй, ты видел, что было у дороги? — спросил он Марти.

— Нет. А что?

Этил злорадно усмехнулся.

— Всего лишь большой кемпинг, — сказал он возбужденно. — Не пора ли немного отдохнуть?

Марти взглянул на Чоппера, который задумчиво кивнул головой.

— О'кей! Давайте отправимся туда и посмотрим, — согласился он.

Ангелов не нужно было уговаривать. С криками и свистом ряды рокеров раздвинулись и устремились к кемпингу.

— Эй, нас даже приглашают! — крикнул Чоппер, показывал на большой плакат, висевший над главными воротами.

— На нем написано, что дневным посетителям вход разрешен!

— Чего же нам еще не хватает? — сказал Большой Эм и съехал с дороги к воротам. Остальные последовали его примеру.

У ворот в небольшой будке сидел охранник, при звуке приближающихся мотоциклов он выбежал на улицу и торопливо попытался закрыть большие ворота.

Чоппер быстро остановил мотоцикл, поставил его на подножку и бросился к воротам. Данни и Большой Эм бежали следом.

Чоппер просунул ногу под створку ворот.

— Разве ты не читал плакат на воротах? — спросил он охранника.

Охранник нервозно смерил его взглядом.

— Вам здесь нечего делать! — крикнул он, пытаясь бравировать. — Мы не хотим видеть здесь таких, как вы!