Долгое молчание, последовавшее за этой краткой речью, нарушил Лео Туррин.
— Что вы имеете в виду под выражением «попытается встретиться»?
Эйприл взглянула на Броньолу.
— Дело в том, что сейчас там тропический шторм, прямо у берегов Панамы.
— «Фредерик», — прорычал Туррин.
Сердце Эйприл, очевидно, очутилось у нее в горле.
— Это он?.. Я не знала, что это…
— Это он, — мрачно сказал Туррин. — Он был возведен в ранг урагана двадцать минут назад и движется в сторону Никарагуа.
— Ну, это хорошее известие, — стал настаивать Броньола. — Не так ли? Он же ведь в стороне от…
— Нам никогда ничего не известно, не так ли? — саркастически заметил Туррин. — Особенно на стадии сбора информации. Все могло закончиться несколькими фалып-стартами еще в самом начале. Вообще мне все здесь не нравится от начала до конца.
Вмешался Бланканалес:
— Гэтшетс и я пропустили, как я полагаю, часть инструктажа. Что это за парень «Лакония Корпорейшен»? Почему он такая важная птица?
— Это его кличка, — сказал ему Броньола. — Он глубоко законспирированный агент, «Средний Восток».
— Этой головной боли нам еще не хватало, — тихо сказал Лайонз.
— Согласен, — кивнул головой Политик, — но почему Колумбия? Если он работает на Ближнем Востоке…
— Ну, конечно, — Броньола выдержал паузу, во время которой зажег сигару, — это именно та причина, почему мы проявляем такой интерес к Лаконии. Он должен работать на Ближнем Востоке.
— Так почему, — повторил Бланканалес, — он находится в Колумбии?
На этот раз это уже был не вопрос. Как не было вопросом и эхо: «Действительно, почему?»
— Возможно, это следствие землетрясения, — сказал Лайонз.
Эйприл ответила:
— Ну, вы знаете, что там, где Ударник, всегда…
— Землетрясение, очевидно, не столь уж далеко, — заметил Бланканалес.
Тут вмешался Броньола.
— Ударник был тщательно проинструктирован, ему показали фотографии вооруженного лагеря. Сейчас, когда ему известно, что «Лакония Корпорейшен» была взята штурмом, он действует основываясь на том, что ответы на ряд вопросов будут найдены именно в этом вооруженном лагере. Он готов действовать немедленно и в одиночку. Это все, что нам известно.
Лео Туррин поднялся со стула, холодно взглянул на Броньолу и сказал:
— Я собираюсь задействовать кое-какие каналы. У меня есть связи в Боготе, да и в Панаме тоже.
— Неплохая мысль, — согласился Броньола.
Лайонз как бы между прочим проговорил:
— Я думаю, что мне нужно поговорить с Джеком. Ему захочется отправиться туда…
Шварц вскочил на ноги, напряженно улыбаясь Эйприл.
— Включите и меня туда же, — предложил он. — У нас с Полом могут возникнуть свои идеи.
Броньола робко запротестовал.
— Не уверен, что Ударнику все это понравится.
Он хотел послать вас, чтобы вы занимались организационными…
Эйприл прервала шефа, сказав:
— Все это чепуха. Именно сейчас самое время для всех честных людей поддерживать друг друга.
— Всем людям из камня, — поддакнул Туррин, слабо улыбаясь.
— Им тоже, — ответила Эйприл, тяжело глядя на Лео.
— Ну, а я начну работать с честными людьми, — сказал, ухмыляясь, Броньола. — Вы, каменные парни, займитесь своими делами, а за все остальное буду отвечать я.
Было ясно, что он вел дело к этому с самого начала. Черт возьми, ведь он не мог попросить этих людей…
Лео Туррин прочитал его мысли. Он отозвал своего давнего друга в сторону и тихо спросил:
— Ведь ты же не просил сержанта отправиться туда, верно?
— Конечно, нет, — ощетинившись, ответил Броньола. — Я просто ознакомил его с проблемой. Это была его идея отправиться туда.
— Значит, ты нас тоже не упрашиваешь, — взревел Туррин.
Конечно, нет. Это были люди из камня, и их не требовалось упрашивать.
ГЛАВА 3
К тому времени, когда стемнело, Болан выбрался из джунглей на высокогорное плато. В течение двух первых часов он шел к вражескому лагерю, который он изучил на фотоснимках, сделанных самолетом-разведчиком, окольной дорогой, поэтому он очутился на широком склоне. Светившая в небе луна помогала ему медленно передвигаться по местности. Он искал дорогу, которая привела бы его к лагерю противника. Здравый смысл подсказывал ему, что такая дорога должна быть; только с ее помощью они могли доставлять на грузовиках тяжелое оборудование и технику.
Болан нашел дорогу где-то близко к полуночи. Отсюда продвижение значительно ускорилось. Он смог преодолеть легким бегом большую часть пути, разминая мускулы на марше.
За час до рассвета Болан находился в убежище, в нескольких ярдах от главных ворот лагеря, рассматривая его в мощный бинокль.
На нем был свободного покроя зелено-коричневый тропический маскировочный костюм. Одежда черного цвета, которую он носил ночью, была свернута и уложена в рюкзак. Но мощный автоматический пистолет «Магнум» сорок четвертого калибра находился на правом бедре в кобуре, которая висела на ремне армейского образца. Слева под мышкой в футляре был спрятан девятимиллиметровый пистолет «Беретта Бригадир» с глушителем. Запасные патроны в обоймах к обоим пистолетам были рассованы по патронташам, прикрепленным к ремню.
Рядом с рюкзаком на земле лежал «Стоунер». Сейчас, прежде всего, Волану нужна была информация, а не война. Война, возможно, будет позднее. Возможно? Черт побери, он знал, что она обязательно грянет, но только тогда, когда он сочтет, что время для нее подошло.
Великану нужно было узнать, где держат Лаконию, если тот был еще жив. И Болан никак не хотел преждевременно настораживать врага.
Распластавшись на земле и слившись с тенями, Болан навел на резкость мощный бинокль ночного видения. Он подполз поближе к воротам и к часовому, который ходил вдоль небольшого участка забора из колючей проволоки, опоясывавшего лагерь.
Здесь, на высоте почти полутора километров над уровнем моря, воздух был чист и прозрачен, и даже тусклого лунного света было достаточно, чтобы рассмотреть подробности через ночной бинокль.
Болан навел бинокль на строения, находящиеся за забором. Там стояли два длинных здания барачного типа из рифленого железа. Под прямым углом к ним и чуть в стороне виднелись две хибары. А слева выступало строение из бетонных блоков, низкое и приземистое, скорее квадратное, чем прямоугольное. Даже на таком удалении чуткий слух Волана улавливал звук непрерывно работающего электрического генератора.
Возвышаясь над строениями и опираясь на стальные опоры, в темноте маячил силуэт огромной дискообразной радиоантенны, направленной под углом в воздушное пространство. Антенна медленно вращалась.
Гигант лежал распростертым на земле, его обострившиеся чувства посылали во все стороны сигналы, наподобие радиолокационных, в поисках опасности. Ночные звуки улавливались его чутким слухом. Насекомые тонко пищали, ветер шумел в ветвях деревьев, небольшой зверек прошуршал в траве редом с ним и поспешно скрылся.
Все было в порядке.
Волан приподнялся и стал двигаться, черной тенью переметнувшись через открытое пространство к забору, оставив позади себя «Стоунер» и рюкзак.
Выбрав время, когда часовой находился в самой дальней точке своего маршрута, Волан залег вдоль забора. Из бокового карманчика он достал миниатюрный вольтметр и прикрепил одну клемму к проволоке. Второй клеммой он дотронулся до металла, глядя на экран прибора. Стрелка осталась на месте. Все в порядке, значит, забор не электрифицирован.
Он отложил эту информацию в память.
Часовой повернулся и пошел назад, приближаясь к Волану. Затем он расхлябанно развернулся и направился к воротам.
Волан приподнялся и, согнувшись, быстро вернулся в густую траву, где лежал рюкзак, и снова устроился поудобнее.
На востоке чуть-чуть засветлело, рассвет должен был наст
В двухстах милях к юго-западу от Кубы набирал силу тропический шторм. Ветры ураганной силы ходили по большому кругу, образовывая гигантскую спираль, которая занимала площадь в несколько сотен квадратных миль Карибского бассейна.