Михаил сбился, поднял голову, инстинктивно вжимая плечи. Потолка не было. Над ним висела тёмно-фиолетовая клякса. Нет, не висела — стремительно падала. Он дёрнулся в сторону, но мощный удар по загривку сшиб с ног. Полёт был короток, а приземление жёстким. Почувствовал, что воздух вышибло из груди и его самого смяло, словно человечка-оригами. Болью оглушило до кисло подступившей тошноты. Чьи-то лапы-руки, цепко захватили за корпус, руки, ноги и подняли в воздух. Скопы утаскивали его под потолок, подальше от людей. Сквозь приглушённый ор стерв и крики людей услышал короткий лай автомата.
Открыл глаза.
И сразу же закрыл. В лицо ударил тёплый ливень. Вознесение кончилось — раненные скопы выпустили его из лап. Снизу налетел ветер. И почти тут же Михаил врезался в податливую неровность. Повторная боль сдавила все ощущения до стремительно приближающегося к горлу комка ярко-горящей кислоты. Не открывая глаз, повернулся на бок. И свалился с туши, на которую упал. Вырвало. От спазма пошла новая волна боли. Остро и жарко сдавило бока. Закипела голова. С трудом поднялся на колени и локти, сослепу ткнувшись лицом в тёплую лужу под собой. С двух сторон схватили за подмышки и потащили, словно неживого. Кто? — он не понял.
Крики, брань, выстрелы, ор — всё проникало через ватный заслон оглушённости, глухо и постороннее, словно его не касалось. Но рассудком он понимал, что именно к нему всё это относится в первую очередь и только потому нашёл в себе силы открыть глаза. Каменный пол с пятнами крови и частями тел мотался, быстротечно уплывая назад. С трудом приподнял голову, скосил взгляд. Лапы. Настолько мощные, что сомнений не оставалось — магуры. Только вот — «свои» или чужие?
Дёрнулся, но тут же затих. Подбегали люди.
Магуры передали его, почти бросив на руки тэра, и утопали назад, в схватку. Перед глазами поплыл потолок, с тенями мечущихся клякс, сбивающих друг друга. Его медленно заволакивало туманом. Сознание сужалось, и воли не хватало удержать его в теле. Только хриплый стук выстрелов отдавался в голове.
— Боры! Страж!
Михаила словно кипятком ошпарило!
— Юр?
Он охнул и рванулся.
Тэра удержали. Дотащили и бережно опустили на пол. Михаил искал взглядом друга, но мотающиеся ноги защитников загораживали мир. С трудом опираясь о каменный выступ, поднялся. Мир зашатался, стремительно заволакиваясь туманом, в груди запульсировала бешеная боль. Стиснул зубы — мир нехотя вернулся на место.
Зубров бежал, прикрываемый парой магуров. Бежал последним из людей. Спотыкаясь и едва удерживаясь на бегу. Уже бесполезная катана утяжеляла руку, поднятую к груди, и путала бег. Меж пальцев сочилось.
— Юр… ка… — Михаил оттолкнулся от поддерживающей опоры и шагнул к другу.
— Нет! — Стратим как всегда оказалась точно перед ним. Вскинула чёрные глазищи. — Заслон уже падает!
Усиливающийся шорох камней ударил по сознанию. Он поднял глаза и только теперь понял, почему люди стоят на невидимой черте. Сверху, отсекая зал Устья, опускалась мраморная стена.
— Юр!
Его сцапали за разгрузку, схватили за руки, повисли на плечах. Яромир что-то влажно-жаркое закричал в уши, но он не услышал — паровым механизмом в голове билась от напряжения кровь. Мир шатался и периодами терял чёткость, но всё-таки Михаил видел, как пули сшибали скопов, нападающих на Зуброва сверху. Стрелять на уровень человека тэра не рисковали.
Михаил тянулся к другу, но тяжесть удерживающих не позволяла даже шагнуть. Оставалось только рваться и смотреть в туман впереди, боясь пропустить хоть мгновение.
Немолодой тэра прикрыл Зуброва от налетающих стерв, обезумевших от поражения. Закрыл жизнью.
Магура с разворота кинулась на нападающих и рухнула, стянув на себя четвёрку разъярённых охотниц.
И Зубров остался один. Ещё десяток шагов и успеет под падающую переборку! Не успеет… Скопа с налёта сшибла его с ног. Отлетев, Юрий скрючился. С воздуха налетела пара стерв — их раскрытые крылья закрыли его от взглядов.
— Ааа! — Батон метнул с обеих рук ножи и сам кинулся следом.
— Боры!
Михаил, вздрагивая внутри от невозможности самому оказаться в гуще действий, не сразу осознал, что его держат уже только двое. Остальные скользнули за Яромиром в щель между падающей плитой и полом.
— Останови заслонку! — прохрипел Михаил, вырываясь и хватая Стратим за плечи.
Королева дернулась всем телом. Сжалась, испуганно глядя на него. И зашептала что-то оправдательное. Он не услышал, — ни голос, ни мысль, — но понял, что просит невозможного. Выпустил острые хрупкие плечи и шагнул к выходу.