И только он успел всех похватать, я не выдержала. Поспешно спускаясь к Денису, я вспомнила, что успела пережить и напридумывать, утешая Алёнку, что с её отцом всё хорошо. И стало так горько, что уже ближе к Денису, обливаясь слезами, я зло сказала:
— Какого чёрта?! Надо было тебе нас пугать!!
Эффект, конечно, слёзы мои подпортили, но, что рука у меня дёрнулась стукнуть его, — кажется, поняли все. В общем, развлекуха для полицейских была-а!..
Нагруженный детьми: один ребёнок на руке, другие вцепились в его пояс, кажется, вознамерившись не отдавать его полицейским (с чего мальчишки сразу решили, что Дениса забирают в полицию?), Денис выглядел довольно растерянным.
Под наши дружные вопли и слёзы (Алёнка, глядя на меня, тоже заревела — в голос) полицейские объяснили наконец ситуацию: Денис в самом деле заблудился и впал в ступор. А поскольку дом, возле которого он встал, имел несколько магазинов, то Денис буквально уткнулся носом в боковую сплошную стену кирпичной лестницы к одному из них. Странного человека, который несколько минут неподвижно стоял, упираясь лбом в бетон и кирпич, и не собирался отходить, хотя выглядел вроде не пьяным, заметила бдительная дворничиха. Она же, не добившись от него ни слова и решив, что он выглядит слишком подозрительно, вызвала полицию. Приехала патрулировавшая рядом машина, и полицейские выяснили поразительную вещь: гражданин не знает места, на котором топчется, и мало того что не помнит собственного адреса, так он ещё и фамилии своей не помнит. Хуже, что при нём не оказалось никаких документов. Сначала решили, что гражданин издевается (патрульные молодые), но один из них заметил пятнистую кожу на руках Дениса под рубашкой. Спросил и получил ответ об аварии. Полицейские кое-как связали аварию с беспамятством и решили увезти Дениса для дальнейших разыскных мероприятий. Но, попытавшись увезти беспамятного в участок, наткнулись на новую странность: гражданин послушно сел в машину, а та — взяла и не завелась. Вызвали другую машину. Вывели беспамятного, чтобы пересадить в эту, — и вторая машина вдруг наотрез отказалась подчиняться действиям водителя. Неизвестный гражданин послушно уселся на бордюр ждать, пока либо машины заведутся, либо вызовут эвакуатор. И прошло совсем немного времени, как на них на всех свалилась наша ватага!
В общем, как я поняла, с появлением людей, хорошо знающих неопознанного гражданина, полицейские жутко обрадовались избавиться от болезного и полностью сосредоточиться на своей проблеме с машинами. Нас отпустили подобру-поздорову. Уже наверху, на пешеходной дорожке, не выпуская с рук Алёнки, ведомый с двух сторон мальчишками, Денис только раз оглянулся на полицейские машины.
Полицейские, склонившиеся над развёрстыми капотами, подскочили.
Кажется, моторы завелись.
Напряжённо шагавшая рядом с Денисом, я подумала, что профессия у него, вообще-то, есть. Остаётся придумать, как вписать его чисто практически в этот наш мир, чтобы он не чувствовал себя пришлым и чужим. Наверное, с этим может помочь его друг — Виталий. И в первую очередь, конечно, надо бы потребовать от Дениса взяться за свою фобию и преодолеть её. Или мне кажется, что это так легко? И ещё вопрос из той же степи: ругать ли сейчас его, что ушёл слишком далеко от знакомых мест? Скорее всего, нет. Ему и так досталось. Хоть и выглядит спокойным, но сам бледен от пережитого.
Ближе ко двору нашего дома мальчишки от Дениса отцепились и помчались оповещать друзей, что пропажа нашлась.
Я шла рядом и молчала, стараясь не думать о том, как с ним разговаривать. Алёнка обнимала отца за шею. Кажется, она искренне радовалась, что сидит у него на руках.
Только в моей квартире он выпустил её из рук, и девочка немедленно попросилась снова во двор — погулять. Я разрешила, но велела не уходить слишком далеко от качелей, расположенных как раз напротив моего балкона.
— Итак… — сухо начала я, за рукав втащив его в свою квартиру. — Может, объяснишь толком, что именно произошло? Мне про полицейских не надо. Здесь всё ясно.
В комнате он огляделся и сел на диван. Сложил руки на колени. Глаза в пол. Не хочу видеть его таким! Села рядом, щекой к его плечу, — сразу выпрямился.
— Я хотел дойти до дороги, — тихо сказал он. — Наша соседка, бабушка Егорки, в это время ходит в магазин на остановке. Я знаю. Слышал однажды, как она разговаривала с тобой. И пошёл за нею. Думал — назад приду тоже вместе с ней. Что-то вроде тренировки. А она шла не в магазин. Она села в троллейбус и уехала.