Ко мне подошла Алёнка. Я как-то сразу поняла, чего она хочет, и усадила девочку к себе, на колени. Малышка оглядела стол — и уснула, засопев мне в плечо. Мы с Авророй с улыбкой переглянулись.
Информация о клинической смерти Дениса странным образом повлияла на меня. Как будто наткнулась на страницу из личной жизни, накрепко забытую и внезапно вынутую на свет Божий. Воображение подсовывало картинку: безжизненно лежащее на белом тело Дениса, и вдруг он с хрипом всасывает воздух — и живёт. Память мучилась: да, это было, было! Но когда?! Где?!
Денис снова зашёл ко мне, когда мальчишки под моим присмотром снимали с кресла покрывало и подушки, а успокоенная Алёнка спала на моей кровати.
— Зачем вам кресло?
— Оно раскладывается, — сказала я. — Его надо немного вытащить — и разложим. Будет кровать для Алёнки. Вот, посмотри: подлокотники у него высокие — не упадёт, если что. А просто на кровати боюсь оставлять. Всё-таки незнакомое место. Не дай Бог упадёт.
Денис окинул оценивающим взглядом кресло и выдвинул его из пространства между шкафом и тумбочкой.
— Так хорошо будет?
— Замечательно! — обрадовалась я и вполголоса скомандовала: — Егорка, мотай домой, а то бабушка рассердится. Данька, давай в ванную — умываться и спать. А мы с Денисом здесь постелем, Алёнку уложим и тревожить больше не будем.
Мальчишки разбежались. А Денис и в самом деле помог мне с постелью для дочери. После чего перенёс её в кровать и положил на кресло. Разложенное, оно и впрямь напоминало детскую кроватку, только очень длинную.
— Спокойной ночи, — сказал Денис, когда я вышла в прихожую закрыть за ним дверь. — И… Лиза… Прости за всё. И спасибо большое за Алёнку.
Он кивнул и пошёл к своей двери. Я закрылась, шикнула на Даньку, который пел в ванной. Через минут пятнадцать все лежали в своих постелях.
Наверное, сыграли свою роль потрясение от странного вечера и общая взбудораженность. Уснула не сразу, но впала в какое-то дремотное забытьё. Сегодняшние события отражались в необычном виде. Но больше было похоже на вычурный карнавал, где виденные лица быстро проплывают мимо, что-то говоря и что-то доказывая. А потом я услышала собственный стон от острой, хотя и небольшой боли и почувствовала, как уже глухо побаливает кончик указательного пальца…
Больше ничего не происходило, и я уснула глубоко. И в начале сна увидела Дениса. Он стоял на лестничной площадке, возле двери в мою квартиру, и будто о чём-то размышлял. Потом шагнул к двери вплотную. Поднял руку. Ладонью почти касаясь прорези для ключа, он сделал странное движение, словно что-то поворачивал. Даже во сне я услышала щелчок. Дверь открылась, и мужчина вошёл в мою квартиру.
Не включая света, Денис уверенно прошёл в комнату, склонился надо мной. Потом отошёл к креслу дочери, прислушался к ней. Вышел и, кажется, пошёл на кухню: я услышала характерное поскрипывание деревянного пола, покрытого линолеумом. Наверное, проверял, спит ли Данька.
Потом он вернулся в комнату и, не обращая внимания на насторожившегося Силушку, принялся чертить на стенах странные знаки. Их я не могла узнать, хотя в первый момент решила, что он пишет какие-то слова. Домовой некоторое время наблюдал за действиями нашего соседа, потом понимающе кивнул и утопал куда-то по своим делам.
Уже уплывая в глубокий сон, я тоже поняла: Денис чертит обереги. И сонно подумала: «Ты опоздал, Денис». И «увидела», как падает с кончика моего указательного пальца капля крови, впитываясь в ковёр, но затем целой проникая сквозь него и сквозь пол на первый этаж. Падает с потолка на пол кафе под нами. Проникает сквозь все преграды и целой же падает на пол подвала. На подставленную ладонь.
12
Сон. Чёрный Пёс Исира
Ближе к выходу на широкую улицу Дасти услышал короткий разговор между Дэй-Ассом и Мирой, перешедший в необычную беседу между девушкой и фениксом. Последний отрезок в переулке ехали более-менее спокойно: зомби здесь шатались редко и в основном поодиночке. Мира меньше сворачивала на них машину — сбивать и давить со злорадным рыком сквозь зубы: «Получай, сволочь!» Переставшая плакать и дрожать, видимо получившая в руки то, что надо — а именно вожделенный руль не транспортного средства, а орудия убийства, рыженькая преобразилась очень сильно.
Наверное, это, а ещё то, что теперь реже появлялась опасность прикусить себе язык, и сподвигло мага поинтересоваться:
— Мира, а почему курсы каскадёров?
Девушка решительно шмыгнула носом.
— Потому что я красивая, рыжая и талантливая. Но ни одна чёртова киностудия меня не берёт. И я решила, что стану каскадёром, но на площадку пробьюсь! А там — посмотрим, что будет дальше.