- Твоя с-сила...
- Нет, - спокойно сказал Денис. - Она на это не пойдёт.
- Почему ты вмешиваешься? - возмутилась я. - Решаю я!
У него даже дыхание перехватило, когда он мельком бросил взгляд на меня. Я впервые увидела, как он побледнел. И, честно говоря, испугалась сама. Что там удумал Чёрный Пёс, если Денис так близко к сердцу это воспринимает?!
- Я... не позволю! - прорычал он, вскочив со стула и упираясь в стол ладонями, нависая над фениксом.
- Решает женщина, - вкрадчиво проговорил Чёрный Пёс, не глядя на него.
- Она не понимает!
- Та-ак с-скажи ей, - уже насмешливо сказал Исира, нисколько не смущаясь, что смотрит снизу вверх на разъярённого человека. - Это и будет за - Да-асти.
- Она тут не при чём! - уже отчаянно сказал Денис.
Уже сообразив, что я и в самом деле не понимаю, чего добивается от меня феникс, я кусала губы, не зная, как вмешаться в этот странный диалог. Не понимала, пока Исира не обернулся ко мне. Подбородок кверху, но взгляд ласкающий. Он снова поднёс мою кисть к своим губам, и снова раздвоенный язык легонько проехался по ладони. Движение отозвалось странной, томительной дрожью во всём теле.
- Ведь ей это понравится-а...
Денис сморщился, как от безысходности, и отвернулся.
Поняла. Стало страшно и... жарко. Вспомнила Миру. Осторожно вызволила ладонь из горячих длинных пальцев. Некоторое время думала, как сказать, чтобы не обозлить его.
- Исира... У меня всё-таки появилось предложение. Возможно, оно не такое грандиозное, как то, что придумал ты... Если, как ты говоришь, моя кровь для тебя хороша настолько, что тебе хватает её даже в небольшом количестве, почему бы... В общем, я предлагаю тебе возвращаться сюда, в мой мир, всегда, когда тебе плохо. Я не откажусь погладить тебя ещё раз по голове. - И я неуверенно улыбнулась.
Он смотрел на меня, ощерившись, всё с той же насмешкой. Потом перестал скалиться, лишь снисходительно улыбнулся.
- Женщина... Найдёт выход... - И перевёл глаза на вновь присевшего на стул Дениса. - Ма-ало... - Снова взглянул на меня, точно обласкал.
Кажется, я поняла, почему глаза Исира начинают время от времени сиять. Явно из-за того что рождается какая-то идея. На этот раз быстрей Дениса поняла, что придумал феникс. И поспешно сказала:
- На это согласна.
Денис с грохотом выскочил из-за стола и ушёл в комнаты. Он-то чего?.. Подумаешь - один поцелуй. Не съест же. Зато Дасти... Я заглянула в синие глаза Исира. Он смотрел задумчиво. Наконец поднялся. Поневоле встала и я. Насторожённая. Даже сердце зачастило. С чего бы... Ведь и правда - всего один поцелуй.
Его рука скользнула обнять мою талию. Шагнул, так склонившись ко мне, что на щеке почувствовала его тёплое дыхание. Я опустила глаза, а потом и вовсе зажмурилась. Его губы скользнули по моей щеке. Я представила, что меня обнимает Денис. Сразу стало легче, и на губы, уже опахнувшие мой рот тёплым дыханием, откликнулась сразу. Да и как не откликнуться... Мягко и настойчиво чужой рот открыл мои губы. От влажного движения языка, нежно скользнувшего в мой рот, я забылась сразу и настолько, что положила руки на голые плечи, обнимая, прижимая к себе того сильного, который легко погружал меня в безумное наслаждение. Я уже не соображала, кто передо мной. Одна рука всё ещё придерживала меня за талию, вторая обнимала за спиной. Но этого я уже не ощущала. Я плыла в какой-то странной волне, которая омывала меня блаженством, качала на себе до томительного восторга, вздымая к небесам и опуская в самый настоящий ад, когда движение губ у моего рта прекращалось.
Меня отстранили грубо, вырвав из нежности и тепла, оставив в пустоте. Только осторожные пальцы погладили мои закрытые глаза.
- Что... - выговорила я, с трудом приходя в себя и невольно снова потянувшись к фениксу. Хотя теперь стало немного страшновато: за его плечами колыхались крылья, серые - в рябь, такие волнистые и сильные, что хотелось обязательно дотронуться до них.
Больше он не насмешничал. Лишь смотрел оценивающе.
Я знала, что он получил поцелуй с изъяном, из-за того что, откликаясь на его ласку, я видела в воображении другого. Он знал тоже. Тем не менее, чувственный отклик был искренним, и феникс взял его сполна. Если хватило на крылья. И если я правильно понимаю причину их появления.
- Ли-иза...
Исира произнёс моё имя, будто снова поцеловал. До мурашек.
- Я-а при-инимаю твоё предложение. Возвращаться-а.
"Чтобы позлить этого смешного мага..."
- Не надо его злить, - со вздохом сказала я, робко дотрагиваясь до его головы, чтобы погладить на прощанье.
Он сильно изменился за время завораживающего поцелуя: плечи раздались, видимо, чтобы удержать на весу распахнутые крылья, которым было тесно в маленькой кухне. Плечи же откинулись слегка назад, отчего он смотрел на меня почти высокомерно. Но главное: кожа очистилась от недавних шрамов и кровоподтёков.
- Очень хочется спросить, что ты будешь потом делать. Но, наверное, у феникса этого не спрашивают. - Я помолчала, всмотревшись в его глаза, а потом перевела взгляд на его голову и за его плечо. - Но... Пусть так и будет. Возвращайся время от времени, чтобы я знала, что у тебя всё хорошо. Возвращайся, и когда тебе будет плохо. Я... привыкла к тебе. Если тебя долго не будет...
- ... ты увидишь меня в твоих снах, - договорил он, снова близко шагнув ко мне и щекой приласкавшись к моей щеке. Его рука легла на моё плечо, съехала по руке на кисть. - Маленькая и смешная.
Глядя мне в глаза, феникс вновь ухмыльнулся. Отступил ближе к окну. Вокруг него разлилось ровное свечение. Такое, что его не могло заглушить солнечное сияние из окна.
Туманно-белое свечение постепенно сжималось, окутывая крылатую фигуру, словно постепенно сгорал кусочек фотографии...
... "Надо вымыть посуду... Надо вымыть посуду..."
На негнущихся ногах я повернулась к столу, стараясь не слишком кривиться от рвущегося наружу плача. Слёзы бежали, нервным обжигом щекоча кожу, застывая на мгновения внизу, на подбородке, раздражая и холодя... Собрала тарелки в раковину, протёрла стол и начала мыть посуду.
- Он... ушёл?
Я заглушила всхлип и упрямо собралась. Ответила твёрдо, хоть и не оборачиваясь:
- Ушёл.
- Лиза, извини, - тяжело сказал Денис. - Я не думал, что Исира...
Искоса глянув на него, вставшего у окна, я сухо ответила:
- Ничего. Переживу.
- Как думаешь, что - дальше?
Он не оборачивался, и я успела обсушить лицо и успокоиться.
- Что-что - жить. Теперь, когда Исира обещал помочь Дасти, почему бы тебе не заняться собственной жизнью? Пусть для своего друга, для Виталия, ты и потерял память, но пора думать о том, что в беде он тебя не бросил. Что у тебя есть дочка, и то, как повернёт её жизнь, теперь тоже целиком и полностью зависит от тебя.
- Ты жестока.
Кажется, он сказал это, стиснув зубы. Чувствительный какой.
- Я рациональна, - сердито возразила я. - Подумай сам: у тебя не далее как полгода назад погибла вся семья. Сейчас ты оказался в семье, разбитой жизнью. Если ты не станешь Алёнке нормальным отцом, что ждёт её далее? Одиночество? Жизнь у чужих людей? Или в детдоме, среди других брошенных детишек? Может, с твоей точки зрения, я и жестока. Просто я думаю, что выбранный тобой путь - очень лёгкий: зацикливаться на своих несчастьях и продолжать тащить на себе бремя своей фобии, заодно делая несчастными всех тех, кто находится вокруг тебя.
- Но... - сказал он и замолчал.
Поскольку он до сих пор не обернулся ко мне от окна, я вытерла руки полотенцем и бросила ему:
- Денис, это трусость - не пытаться начать жизнь заново.
Он не шевельнулся, а я вдруг вспомнила.
На сторожевой башне феникс втащил упирающегося от страха Дасти в межпространственный коридор, но Дэй-Асс шагнул в коридор сам, да ещё прихватив раненого воина. Он первым решился идти вместе с Исира на охоту за Зверем. Первым взялся защищать от феникса прятавшихся в инкассаторской машине Лоуренса, Рика и Миру. Он первым, против воли Чёрного Пса, обнаружил беглецов от гнилушек-зомби и сказал об этом вслух, хотя знал, что фениксу не хочется тратить время на спасение каких-то людишек. И он не колебался, когда надо было отдать свои магические силы для восстановления выпитой Исира девушки, хотя прекрасно понимал, что ему потом их негде пополнить...