Наученная горьким опытом и зная о чудотворных свойствах отвара растягивать сомнительное удовольствие я не стала и как можно скорее заглотила все содержимое кружки. Как показала практика, если сделать это сразу, до того, как начнёт остывать и густеть, то получается вполне терпимо. А главное, боль тут же начала отпускать.
— Я хотела спросить, — произношу.
— Спрашивай, — кивает женщина.
От такой сговорчивости я аж опешила. Стою, смотрю на неё и гадаю: с виду-то она молода, как и все ангелы, но чувствуется что у неё за спиной многие десятилетия, а может и века.
— Хватит смущаться, — подбадривает.
— У меня два вопроса, — наконец-то решилась я. — Вам известно кто та…
— Что напала вчера на тебя? — договорила за меня женщина. — Дарэ Кирана, с твоего курса, и её старшая сестра Дарэ Болуза, пятый курс. Они… В общем, поверь, девочка, не появись я вовремя, от тебя одни воспоминания остались бы.
— Так это она убила Анхе Тару Лей? — спрашиваю, и от намётанного во время практик взгляда не укрывается реакция женщины, мимолётная, но всё же… Что-то её явно смутило в моём заявлении.
— Не лезь в эту историю, девочка.
— Не могу, — отвечаю. — Не хочу стать следующей. Я должна понять, разобраться. Возможно ректора в известность поставить. Ведь он обязан принять меры!
Женщина с минуту молча смотрела на меня, и я уже почти уверилась в том, что сейчас меня выставят за дверь.
— Хорошо, садись, — кивает на единственный в помещении стул, а сама зарывается в папку с какими-то бумагами, достаёт какой-то бланк, и положив его передо мной произносит: — Читай условия и если не передумаешь, то подписывай.
Сказать, что она меня заинтриговала, равносильно тому что не сказать ничего. Я жадно впилась глазами в текст. Первым делом отметила, что этот вопрос оказался в юрисдикции ни много ни мало Вирской тайной канцелярии. Во-вторых, выяснилось, что бланк по своей сути одновременно является договором о сотрудничестве и подтверждением того, что подписавшийся принимает на себя обязательства о неразглашении информации связанной с выполнением задания. Единственным связным будет податчик сего бланка, Анхе Рамила Бокс, как оказалось зовут комендантшу, а также имеющие специальное удостоверение сотрудники Вирской тайной канцелярии.
Что это будет за задание? Неизвестно. Но мне ли привыкать к неизвестности учась на факультете, где заранее никто не знает какая следующая дисциплина и в какой аудитории будет лекция?
Ну что сказать? Однозначно за такой степенью секретности и под кураторством подобного органа задание явно будет очень опасным, но… Ничего не могу поделать со своей любопытной натурой. Под внимательным взглядом комендантши заполнила все необходимые поля и подписала договор.
— Я надеялась, ты одумаешься, — произнесла та, одновременно убирая заполненный бланк в папку. — Беги на занятия, я пока выясню какой тебе дадут уровень допуска к секретной информации. А вечером — жду.
Конечно же мне совершенно не хотелось уходить так ничего и не узнав, но по лицу Анхе было ясно — без соизволения свыше она и слова лишнего не скажет. Да и на занятия есть риск опоздать. Пришлось бежать в учебный корпус, на завтрак я все равно уже опоздала.
День как назло тянулся мучительно долго. Лекции казались безумно нудными и неинтересными. Не думаю, что педагоги потеряли квалификацию, просто все мои мысли нет-нет да улетали в каморку комендантши, где вечером мне поведают нечто настолько важное, что этим занимается ни просто служба безопасности нашей академии или даже округа, а сама тайная канцелярия Его Императорского Величества!
Как-то так вышло, что утренние события напрочь выбили из головы воспоминания о вчерашнем дне, меня не мучило смущение, не одолевало желание увидеть Салора. Словно ничего этого и не было на самом деле. Так, фантазия, сон, мечта — не более.
Наконец-то занятия позади, повинуясь жалобно урчащему желудку забежала по-быстрому в столовую, схватила поднос с едой с линии раздачи, повернулась и…
Столкнулась буквально нос к носу с каким-то явно падшим, судя по выражению лица и манере одеваться, Анхе.
— Ты пожалеешь, что родилась на свет, — прошипел он и сделав вид будто оступился выбил из моих рук поднос, причём так, что его содержимое оказалось на моей одежде.