Остаток дня провела выбирая одежду, прихорашиваясь и прокручивая в голове сцены грядущей встречи. Стараясь думать только о предстоящей ночи, а не о том, что будет после. Представляла, что буду говорить или делать, пытаясь предугадать его ответы и реакцию. От одних этих фантазий возбудилась так, что внизу живота полыхает костёр, а между ног всё набухло и сочится.
Ближе к вечеру за мной прибыли всё те же четверо конвоиров. Окинули меня взглядом, как-то синхронно усмехнувшись, но ни слова не говоря сопроводили на улицу. Там опять похолодало, хотя ветра не ощущается и солнце вроде бы светит, или это моё разгорячённое излишне откровенными фантазиями тело так восприняло окружающую температуру? Не знаю. Да и далеко ли я уйду в таком состоянии, когда так и тянет поёрзать плотно сжав бёдра, чтобы хоть немного погасить полыхающий внутри огонь желания. Благо идти никуда не пришлось, меня точно так же, как и в прошлый раз, доставили на карете к зданию Трибунала.
Выхожу из кареты, смотрю на уходящее к горизонту солнце, и на глаза наворачиваются слёзы, а внутри всё разрывается от тоски и накрученной за минувший день нежности и желанию по отношению к поставившему мою жизнь превыше всего демону. Пытаюсь удержать себя в руках. Салору сейчас тяжело, не хватало ещё и моей заплаканной физиономии для полного ощущения «счастья».
Погрузившись в раздумья не заметила, как мы дошли до каких-то дверей. Подошла незнакомая Анхе, жестом приказала поднять руки, расставить ноги. Беглый обыск ничего не дал, и женщина ушла, оставив меня наедине с моими конвоирами.
— Время, — произнёс один из них и дверь, перед которой мы стояли, наконец-то распахнулась, пропуская меня внутрь небольшого, метра три на четыре, помещения.
Ожидала увидеть тут Салора. Ан нет. Серые каменные стены, стол, табурет, неширокая кровать с наброшенной на матрац простынёй и всё! Подушки и той нет, не говоря об одеяле. Оценив аскетичность обстановки, тут же ощутила себя нелепо в своём наряде. Хотя… Чего ещё было ожидать? Уж явно никто не выделил бы императорские апартаменты для осуждённого. Сразу вспомнились исполненные скептицизма ухмылки своих конвоиров. Ну и ладно! Зато всё это я сделала для него.
Время идёт, но никто не приходит. Нервно вышагиваю из угла в угол. Былое возбуждение к этому моменту как рукой сняло, что и не мудрено в такой-то обстановке. Мелькает пугливая мысль: вдруг, решение отменили? Вдруг, встреча не состоится, а Салор уже где-то на Земле и лишившись сущности, напрочь забыл о моём существовании? Отгоняю страхи прочь. Подобное невозможно — последнее желание осуждённого свято, если оно не наносит вреда окружающим или не приводит к помилованию.
Вроде бы ждала этого момента, а всё равно, стоило двери скрипнуть и вздрогнула, будто оказалась застигнута врасплох. Повернулась и… Утонула в горящем взгляде пока ещё моего демона.
— Сал… — начинаю заранее заготовленную речь и меня словно ураганом сносит с места.
Краткий миг и я уже прижата к стене. Губы обжигает исполненный страсти поцелуй. Сердце бешено бьётся в груди, так и норовя вырваться наружу. Желание накатывает новой волной. Руки гладят мускулистую спину, слышится треск ткани, а за спиною демона раскрываются крылья. Ну да, сейчас не время для ограничивающих трансформацию браслетов. Вспоминается вдруг, та капсула, которую мы проглотили перед злополучной операцией по освобождению заложников.
— Стой, та капсула, — шепчу, не без труда отрываясь от столь сладких, манящих губ.
— Сейчас не поможет, — произносит, и всё так же, прижимаясь ко мне всем телом, поднимает руки, взглядом указывая на свою правую кисть. — Запомни, — тихо говорит, и нажимает на то самое место между большим и указательным пальцами, где я ещё тогда, на практике, заметила странное тёмное пятно, напоминающее шрам. — Найди меня, — перемежая слова поцелуями, шепчет Салор.
— Найду, — так же тихо отзываюсь, ощущая, что у меня опять появляется смысл жизни, а за спиной расправляются крылья.
В следующий миг, я забыла все заготовленные заранее речи. Его руки скользят по моему телу, лаская и избавляя от одежды. И я не остаюсь в долгу, ведь это наша последняя близость при его памяти здесь и сейчас, но надеюсь всё ещё будет впереди, нужно лишь проявить смекалку и терпение. Тем временем, губы демона оставляют влажные дорожки на моей коже. Дыхание, то обжигает, то холодит, будоража кровь. То тут, то там нет-нет да пробегает волна мурашек, заставляя невольно ёжиться. Поцелуи опускаются всё ниже и ниже, чтобы в следующий миг вернуться к затвердевшим бугоркам ставших неимоверно чувствительными грудей, к жаждущим слияния губам. Тело плавится, горит словно в огне. Я задыхаюсь от охватившей меня страсти и желания не просто отдаться, а обладать!