— У меня было не так много времени, чтобы задумываться о подобном.
Снейп снова усаживается на стул, пощипывая переносицу.
— Ну конечно же, нет. Как я уже говорил, у меня достаточно опыта, чтобы гарантировать, что вы не почувствуете боли.
— Боли? — Гарри настороженно таращится на него. — Чертовски надеюсь, что нет, потому как я не хочу испытывать боль.
Снейп издает непонятный звук, и его поведение нисколько не успокаивает Поттера.
— Речь идёт о выполнении условий магической связи. Мы должны достичь близости, чтобы можно было легко ее разорвать. Половой акт пройдёт результативно и быстро, и не причинит вам никаких неудобств.
Ноги Гарри становятся ватными, когда он слышит бесстрастную речь зельевара. Ему хочется разрыдаться. Он держит лицо перед Снейпом. Он не унизит себя ребяческими слезами, но боль в сердце усиливается с каждым новым словом, произнесённым профессором. Гарри не хочется, чтобы его первый раз был результативным и быстрым. Ему не нужны свечи и лепестки роз, но он ни разу не думал, что впервые займётся сексом с кем-то, кто считает его таким отвратительным, что пожелает кончить как можно быстрее.
— Хорошо. Ладно, — Поттер пожимает плечами, удивленный тем, что его голос звучит почти неслышно в тишине комнаты. — У нас будет секс.
Он никак не может выкинуть из головы мысль о результативном и быстром, и ему становится дурно. Ему ужасно хочется заехать Снейпу по носу, но внезапный прилив усталости заставляет отказаться от этой идеи. И почему только именно он, Гарри Поттер, всегда оказывается втянут в проблемы? Всё, о чём он мечтал после победы над Тёмным Лордом, — это о мире, покое и об обычной, нормальной жизни.
Гарри тяжело вздыхает, окидывая взглядом комнату. Его неразобранный чемодан открыт; кучка разбросанной одежды валяется на полу рядом. Его покои довольно неплохи. Мерцающие в полутьме свечи и книжные полки заставляют почувствовать домашний уют. Тщательно выглаженные простыни слепят своей белизной, и Гарри не может представить, как Снейп в этой комнате мог заниматься наукой. Ему интересно, как выглядит зельевар в одной лишь рубашке, без чёрной привычной мантии. Он ничего не знает о Снейпе. Снейп искренне ненавидит его, а Гарри помнит те боль и тоску, когда он колотил кулаками в грудь зельевара. Парень с трудом представляет себя в постели с мужчиной. Но вообразить секс со Снейпом у Гарри не получается вовсе. Профессор в его фантазиях гаденько улыбается, всеми силами старается не смотреть в лицо Поттеру и трахает его с отвращением, ярко отображённым в чёрных глазах. Гарри делает глубокий судорожный вдох, когда чувствует желчь, подступившую к горлу.
— Поттер?
Парень не отвечает. Вместо этого он встает на ноги и сломя голову бежит в тесную ванную комнату. Он успевает со стуком захлопнуть дверь, прежде чем его желудок выворачивается наизнанку. Сотрясаясь от спазмов, Гарри отчаянно цепляется за керамический унитаз побелевшими костяшками пальцев.
Он едва замечает сжавшую его плечо сильную руку, едва ощущает прикосновение мокрого холодного полотенца, нежно вытирающего лицо и успокаивающего кожу. Он слабо реагирует на прикосновение. Знакомый голос Снейпа прорывается сквозь тишину, но Гарри не может разобрать ни единого слова. Последнее, что он помнит, — тихо произнесённое заклинание и ощущение, будто его несут на руках. А потом тёплое одеяло укрывает его замёрзшее тело.
========== Глава 3. ==========
Когда Гарри приходит в себя, первым, что он видит, становится Снейп, сидящий на стуле рядом с кроватью и пристально рассматривающий его. От взгляда профессора Гарри тут же становится не по себе.
— Вы — маленький идиот! — сердито говорит Снейп. — Вам обязательно разыгрывать такую страшную драму?
— Ничего я не разыгрываю, — свирепо смотрит на него парень. — Что я могу сделать, если я болен? Должно быть, всему виной магия, или связь, или нечто подобное.
— Действительно, — выгибает бровь зельевар.
— Да, действительно, — щеки Гарри краснеют. Будь проклята его неспособность контролировать своё тело рядом со Снейпом!
— Или, быть может, вас тошнит, потому что вы в ужасе от одной только мысли о близости со мной, но вместо того, чтобы рассказать мне об этом, вы решили пересилить себя?
— Да. Может быть, — кривится Поттер.
Снейп пощипывает переносицу и, кажется, мысленно считает до десяти. В конце концов он поднимает глаза:
— Связь может потребовать определенного уровня близости, но я не намерен насиловать вас. В сексе нет ничего интимного, когда одна сторона не отвечает взаимностью. Это жестокость, Поттер. И что бы вы ни думали обо мне, я не одобряю её.
— Я сказал, что согласен на секс, если так будет нужно. Это не было бы изнасилованием.
— И всё же я вряд ли бы получил удовольствие. С моей стороны было глупостью предполагать, что вы — восемнадцатилетний юноша, который исследует свою сексуальность…
— Ничего подобного!
— Который, возможно, исследует свою сексуальность, и секс вызовет у вас любопытство, а вовсе не ужас, — закатывает глаза зельевар.
Гарри смотрит ему в лицо, задаваясь вопросом, действительно ли Снейп до такой степени глуп:
— Да, может быть, мне было бы любопытно заняться любовью кем-то, кто не хочет сделать всё результативно и быстро, — он отводит взгляд, подбирая слова. — Если я не могу быть с тем, кто меня любит, было бы хорошо, если бы этот человек не ненавидел меня и не считал омерзительным.
— Так вот, как вы обо мне думаете, — голос профессора до странного ровный и тихий. — Вы, наверное, удивитесь, узнав, что я никогда никого не насиловал. Не скажу, что я в восторге от идеи лишить девственности высокомерного мальчишку, настаивающего на собственной гетеросексуальности и болезни, потому как ему отвратительна перспектива физической близости со мной.
Гарри поднимает глаза, пристально глядя на Снейпа. Раньше он считал зельевара уродливым, но теперь понимает, что всегда ошибался. Снейп, разумеется, не красавец, но в нём есть привлекательность, от которой у Гарри становится тепло внизу живота. Он думает о неожиданном возбуждении, что почувствовал в подземельях, о магии Снейпа, прикосновение которой так похоже на ласку. Поттер прочищает горло, желая вновь распахнуть ту толстую книгу.
— У меня могут возникнуть… Необычные чувства из-за магической связи?
— Приведите пример, — хмурится Снейп.
Парень закашливается и делает неопределённый жест рукой.
— Ну, знаете, по отношению к вам.
— О, — Снейп облизывает губы и откашливается. — Нет. Никакого принуждения быть не может, если вы говорили об этом. Я убежден, что нет ничего, что заставило бы нас относиться друг к другу иначе. По крайней мере, в данный момент.
— Ладно, — Гарри прикусывает нижнюю губу, изучая его. В третий раз он открывает глаза и видит у своей постели профессора. Но вместо неловкости он почему-то чувствует вожделение, когда думает о руках Снейпа, касавшихся его тела. Гарри оглядывает комнату и решается:
— Мне нравится глобус.
— Вы говорили.
— Я имею в виду, мне нравится чувствовать вашу магию.
— А, — похоже, профессор не удивлён. — Я над этим задумывался.
— Да?
— Да. Когда мы отстраивали стену, — Снейп изучающе смотрит на Гарри. Парень отчётливо чувствует, что зельевар знает гораздо больше, чем говорит вслух. Эта мысль злит Поттера. Он резко садится на кровати, оказываясь нос к носу со Снейпом.
— Вы что-то не договариваете.
— Да, — Снейп с притворным вниманием разглядывает свои руки, прежде чем заговорить снова. — Ваша реакция на замок необычна и удивительна, но всё-таки объяснима. Вы плохо разбираетесь в окклюменции и часто позволяете эмоциям брать над собой верх. То, что вы чувствительны к разумной магии Хогвартса, неудивительно, ведь это место вы долгие годы считали домом.