Взлет драконихи, оседлавшей здоровенную реактивную машину, был эффектным и красивым. Эта вздорная бабенка любила пофорсить и летать она, конечно же, тоже умела. Ну это умели делать и её товарки. Годзилла, как обычно взлетел последним, и, как всегда, беззлобно ругая своих подруг за то, что они такие копуши. Поднявшись в небо, драконы закружились над нашими головами на высоте четырех километров. Небо было безоблачным, погода стояла замечательная, но только над нашим островом. Впереди, на огромную высоту, поднимался грозовой фронт, через который нам всем предстояло сегодня перелететь.
Мы взлетели одновременно и построились в обычный порядок, впереди летел я, позади те мои друзья, которые передвигались на трехколесных мотоциклах с прицепами, за нами летели ангелы, а замыкали строй драконы. Мы быстро поднялись на высоту в сорок километров, но я продолжал лететь вверх и лишь поднявшись на высоту шестидесяти километров, перешел в горизонтальный полет, выдерживая курс вдоль лазерных лучей. Приближаясь к грозовому фронту я приказал всем выстроиться в одну линию.
Ко мне в голову закралось одно подозрение. Уже через несколько часов оно должно было или подтвердиться, или быть опровергнутым. Если я не ошибался, то пространство вокруг обратной стороны Парадиз Ланда, должно быть ограниченным, так как это была крайняя точка нашей Вселенной, от которой она уходила вдаль, подобно конусу света, вырывавшемуся из огромного прожектора. Позади Парадиз Ланда, должно было оставаться совсем мало места, каких-либо сто, сто пятьдесят километров и воздух между грозовым фронтом и небесной твердью должно было быть очень холодным.
Кроме того я был почти уверен в том, что все четыре лазерных луча будут искривлены в пространстве и пройдут вдоль сферы, ограничивающей метафизическое пространство нашей Вселенной. Более всего меня беспокоило поведение грозового фронта, который мог преградить нам путь и именно поэтому я выстроил свой отряд в одну линию. Находясь впереди всех, я надеялся, с помощью синей плети Создателя, заставить грозовые тучи расступиться и пропустить нас в Темный Парадиз.
Незадолго до полудня мы стремительно приближались к грозовому фронту. Он поражал меня своей мощью и величием и внушал тревогу. Темно-серые, угрюмые облака, теснились впереди, словно могучие воины и казались осязаемо плотными. Вихри, закручивающие их клубящиеся шапки, были столь стремительны, что не стоило даже пытаться пролететь через них, не рискуя свернуть себе шею. Восходящие потоки были такими мощными, что подхватывали океанские воды и уносили их вверх на огромную высоту, откуда они, с чудовищным шумом и грохотом, низвергались вниз, сопровождаемые колоссальными, ослепительными молниями.
Все четыре лазерных луча, посланные лазерными установками, мощностью в несколько тысяч гигаватт каждая, как я и предполагал, искривлялись в пространстве. Теперь они сливались воедино, так как мне удалось нацелить их с отменной точностью и у нас над головой пролегал над головами один мощный, путеводный луч. Единственным недостатком этой алой, путеводной нити было то, что она предупреждала темных ангелов о нашем скором прилете. Впрочем, я и не собирался прилетать в Темный Парадиз тайком. Чем скорее темные ангелы организуют мне торжественную встречу, тем лучше.
Когда мы подлетали к грозовому фронту, хотя он вел себя относительно мирно, я все же взял в руку синий шнур Создателя, который должен был сыграть роль своеобразного устройства, посылающего сигналы "свой-чужой". Ну, и еще роль плети в том случае, если духи, которым было поручено стеречь темных ангелов, уже забыли о том, кто мы такие. К счастью, мне не пришлось стегать грозовые тучи плетью, было достаточно и того, что я протянул её вперед как длинное, сверкающее, синее копье. Грозовые облака расступались перед нами, но мы и без этого летели на добрых семь километров выше них и эта вежливость штормовых духов была излишней.
Яркие лучи заходящего солнца освещали этот гигантский каньон почти до самого дна и он с таким грохотом смыкался позади нас, что даже гиганты-драконы казались перед этой мощью крохотными пылинками. Создатель постарался на славу, ничто живое или мертвое не смогло проникнуть сквозь этот грозовой барьер. Даже Годзилла, посади я его верхом на ракету "Энергия". Слишком велики были эти силы, носившие уже чисто космический характер, а барьер простирался на добрых десять тысяч километров и мы преодолевали его весь день.
Солнце Парадиз Ланда, обгоняя нас, прошло над нашими головами, справа и вскоре мы увидели еще более удивительную картину. Мне удалось так рассчитать скорость и время полета, что это мини-светило опустилось за горизонт, обогнав нас лишь на четверть часа. Когда я изготавливал из Первичной Материи термоизолирующие скафандры, мне казалось, что таким образом, я смогу предохранить себя и своих друзей излишне низких температур при полете на максимальной высот, а получилось наоборот. Скафандрам пришлось принять на себя удар жара солнечных лучей и хотя температура поднялась до двухсот пятидесяти градусов, это не принесло нам особых неприятностей.
Перелетая через край линзы, мы были вынуждены несколько часов лететь в кромешной тьме. Облака Создателя здесь доходили до самой небесной тверди и нам пришлось спуститься и лететь в облачном каньоне, до дна которого было не меньше ста пятидесяти километров. Перелетев на обратную сторону, мы увидели, наконец, обратную сторону Парадиз Ланда - Темный Парадиз. Закат солнца мы в этот день тоже дважды и это было весьма необычное и удивительное зрелище.
На наших глазах, правда далеко за спиной, солнце, которое поднялось над горизонтом Темного Парадиз Ланда на высоту не более трех своих диаметров, стало медленно угасать. Это длилось чуть более двух часов. Светило, весь день летящее над Светлым Парадиз Ландом, на наших глазах умирало, распухая и теряя форму, превращаясь, сначала в багрово светящийся, вытянутый овоид, а затем, уже почти теряя свет, упало в гигантскую толщу облаков. Глядя на эту величественную картину, мне тут же припомнились все мои фокусы с удлинением ночей и стало интересно, добавило ли это темным ангелам радости и восторгов по поводу моей персоны?
Хотя, по правде говоря, куда больше меня заинтересовало то, чтобы произошло тогда, когда, стоя перед закрытыми дверями Лунной башни, я заставил солнце вновь вернуться на небо. Интересно, что из этого получилось бы, если бы я промедлил еще полчаса и вытащил из-за горизонта не багровый солнечный диск, а то, что от него осталось? Вот тогда, наверное, обитатели Синего замка точно настучали бы мне по голове, решив, что я сломал их небесное светило.
Уже почти затемно, подлетая к краю грозового фронта, с огромной высоты я увидел в мощный морской бинокль, который после магической обработки линз давал трехсоткратное увеличение, нечто огромное, темнеющее вдали. Это и был Темный Парадиз, к которому протянулся тонкий, алый луч. Преодолев барьер грозового фронта, мы спустились на высоту двадцати километров. В приборы ночного видения мы видели внизу бушующий океан и нам пришлось лететь еще девять часов прежде, чем я решился спуститься вниз и сотворить из Первичной Материи очередной остров для отдыха. Во время этого полета, который длился более двадцати семи часов, устали даже драконы.
Отчасти, наше путешествие можно было считать оконченным, так как мы были в Темном Парадизе. У меня был выбор, поджидать темных ангелов прямо здесь или все-таки лететь вперед. Однако, для начала, нам следовало совершить посадку на новый остров и немного отдохнуть. Узиил советовал мне отлететь тысячи на полторы километров в сторону и устроиться на отдых там, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, однако я поступил наоборот. Четвертый остров я не только сотворил остров прямо под путеводным лучом, но еще и ярко расцветил огнями.
В свой бинокль-телескоп я смог немного рассмотреть берег огромного острова, на котором жили темные ангелы и даже увидел большой, красивый замок, стоящий у самого берега океана, окна которого были плотно закрытыми ставнями. Это обстоятельство навело меня на мысль о том, что они, возможно, не переносят яркого света и потому яркая иллюминация должна будет обеспечить нам относительно спокойный сон. Хотя не думаю, что темные ангелы не догадались изготовить, специально для такого случая, солнечные очки.