– На аттракционах катайся потом, без меня. Уж лучше в горы.
– Замечательно, – Руф бросил сигарету на асфальт и затоптал ее ботинком. – Летим! Такое место покажу.
Они зашли в ближайшую подворотню, убедились, что вокруг никого нет, и стали невидимы…
…Горы Аляски, над которыми кружили Высота и Руф, расстилались до горизонта молчаливым царством. Блестящее пространство изо льда, снега и камня не казалось таким уж холодным в розово-золотых лучах солнца. Благодаря разнице во времени спутники вернулись в утро того же дня. Температура на горных вершинах была много ниже нуля по Цельсию. День выдался безоблачный и безветренный. С высоты полета самолета, на которой сейчас находились Руф и Высота, предгорья и горы, неприступные пики и бездонные пропасти, ледники и отроги, – все сливалось в единый многоузорчатый ковер.
Спутники опустились на гряду отвесных гранитных скал, покрытых снегом. Скалы с одной стороны сверкали ослепительной белизной, с другой были окутаны мягкими голубыми тенями. Облюбовав самый высокий пик гряды, Высота и Руф приземлились. Они зависли на ладонь от снежного наста. На этот раз они выглядели, как колеблющиеся полупрозрачные воздушные существа. Черты их лиц почти не изменились, только цвет стал другим.
Вместо прежней одежды Высота был облачен в хитон и плащ серебристых оттенков. Ноги были обуты в высокие сандалии. За спиной развевались мощные белые крылья, покрытые пышными перьями и пухом. Его лицо и тело словно излучали светло-бронзовый свет. В правой руке Высота держал большой прозрачный шар, внутри которого, как в воде, плавно покачивались золотые весы.
Руф был совершенно гол и бос. Его наготу прикрывала лишь узкая набедренная повязка. Темные крылья были меньше, чем у Высоты, и казались обгоревшими по краям. В руках он ничего не держал, но каждый раз, когда приоткрывал рот, оттуда вырывался язычок синего пламени, напоминавший фитиль газовой горелки. Тело и лицо Руфа были землистого цвета, а волосы на голове – пепельного. Необутые ноги своими длинными загнутыми ногтями напоминали когтистые лапы какого-то животного или птицы.
– Грандиозно, – выдохнул морозный воздух Руф, заговорив на атабасском языке. – Ну что, следуя твоему правилу, продолжим общение на языке местных аборигенов? Или, может быть, сразу на пяти языках международной альпинистской экспедиции, которая проходила по леднику, прямо под нами, два месяца назад?
– Здесь такой величественный покой. Не хочется нарушать. Предпочитаю общаться мысленно, – ответил Высота, не проронив ни единого звука.
– Как угодно, – перешел на мысленное общение Руф. – Кстати, я неслучайно выбрал это место. Обрати внимание, прямо перед нами гора Денали, что значит Великая гора, как называли ее атабаски, или гора Мак-Кинли, как прозвали ее американцы. Атабаски почитали гору священной и не селились возле нее. Между прочим – самая высокая точка Америки и одна из самых высоких гор мира. После королевства Бутан – высокогорной страны дракона, это одно из моих любимых мест на земле. Мне нравится проводить здесь свободное время. А люди и не догадываются, благодаря кому Денали приобрела мрачную известность горы-убийцы. Уж я-то стараюсь, чтобы список погибших здесь пополнялся ежегодно: то люди гибнут от адского мороза, то умирают от недостатка кислорода, то срываются в расщелины скал и трещины ледников. Мне запомнился один японец – Наоми Уэмуры, известный путешественник. Не без моей подсказки он решил покорить Великую гору зимой, когда температура упала ниже минус шестидесяти. Людям нравится ценой риска покупать успех, им нравится купаться в лучах такой сомнительной для нас славы. О, как мучительно он умирал… и умер. Грандиозно!
– Ты не замечаешь, Руф, что вы всюду вливаете яд разрушения? Взять хотя бы эти горы. Между прочим, даже атабаски называли Денали «Домом солнца», потому что всякая живая душа тянется к свету. А ты и на эти горы набрасываешь тень смерти, отчаяния и безнадежности. А ведь горы сотворены и поставлены силою Божией. Если Ему угодно, то Он передвигает и с корнем опрокидывает их, подобно сему будут опрокинуты все враги Господни. А крепкие и прочные горы символизируют правду Божию и твердость праведников. Когда же пробьет последний час земли, то горы, как мягкий воск, растают пред лицом Божиим. Неужели это не впечатляет и не заставляет задуматься?.. И потом, что за ненависть к человеку? Откуда такая жажда его смерти? И ты утверждаешь, что вы лучшие друзья, помощники и наставники людей? Почаще бы им видеть ваше истинное лицо.