Я внимательно вгляделся в Его глаза и почувствовал, что Он Какой-то Другой, не такой, как все мы, и подумал: «Заповедь новую даешь нам?» Потом я отвел глаза и вернулся к текущим очень непростым вопросам, и, казалось, забыл об иконе, и о заповеди, и о Дающем заповедь. Но так только казалось.
«Глаголы моя внуши, Господи…»
Вчера я был назначен на клирос, и, когда шел в храм, поразила мысль, что для нас клиросная чреда – это повседневность, но за этой повседневностью кроется глубокий смысл.
Какой-то глубинный смысл есть в том, чтобы в заваленном снегом почти до крыши маленьком храме, потерявшемся среди американских лугов, несколько монахов собирались вечером для молитвы. И тогда привычный медовый запах свечей и сладковатый фимиам кадила я вдруг ощутил по-новому. Значит, нужно, и, может быть, очень нужно, чтобы седой священник каждый вечер надевал старенькую фелонь и чтец, а вчера это был отец N. (урожденный американец), начинал чтение древней Псалтири на церковнославянском: «Глаголы моя внуши, Господи, разумей звание мое».
Я всегда считал себя приверженцем внутренней молитвы Иисусовой (такое направление получил от духовника) и потому, быть может, несколько недооценивал храмовое богослужение… Но здесь мне вдруг стало так пронзительно ясно, что эта храмовая молитва вчера, сегодня и всегда нужна, как воздух.
И я верю, что мир не будет окончательно затоплен волнами зла до тех пор, пока на Афоне, в Джорданвилле, на Валааме, в Оптиной и в других местах земли, убогая монашеская братия неспешно будет тянуть святую Псалтирь.
«Брат от брата укрепляем бывает»
Маленькие великопостные утешения: пришел только что наш почтальон отец Лаврентий и принес Левушке две пачки халвы от Нины из Германии, а мне имбирь в сахаре от отца Вениамина аж с Аляски. Теперь будем «поститься постом приятным»… хотелось бы еще и «благоугодным Господеви» :)
В связи с этой сладкой темой вспомнился случай: был у нас в монастыре на покое митрофорный протоиерей Григорий Танасюк, незаметный такой старичок. Имелась у него старческая слабость, любил он прийти тайком в трапезную и есть ложкой сахар из сахарниц.
Ему как-то говорят: «Отец Григорий, ну что же вы ложкой из общей сахарницы-то?! Вы что, голодный?»
А он: «Да не-е-ет, не голодный. Это я, чтобы жизнь подсластить».
А и правда, нужно ее, эту самую жизнь, иногда немного подсластить :)
Не говорите, что львы не плачут
Она предалась блуду с детства. Двенадцать лет… Девочка еще совсем. Вот так убежать из дома и, познав грех, жадно ему предаться! Так искренно кинуться в грязь может только детская душа.
Вспомнилось, кстати, повествование из не прошедшей цензуру главы «У Тихона» в «Бесах» Достоевского. Как там девочка кинулась жадно целовать соблазнителя. В житии преподобной Марии Египетской, о которой веду речь, рассказывается подобное. Итак, в двенадцать ушла из дома, а через семнадцать с небольшим, то есть около тридцати лет от роду, Мария ушла из мира, ушла за реку Иордан в пустыню жить одна.
Там она провела более половины жизни, никого не видя и каясь. Перед кончиной Господь послал к ней старца Зосиму, который ее причастил. Когда она скончалась в пустыне, лев помог ее похоронить. Огромный такой страшный львина, как котенок, терся о ее иссохшие ноги и по-своему, по-звериному плакал. Старец попросил льва выкопать могилу, ибо у самого уже не было сил, и лев повиновался. И вот это самое тело Марии, которое знало изощренную мерзость греха, а потом освятилось покаянием, постом и молитвой, и на которое капали слезы льва, это самое тело находится в моей келье № 318 на третьем этаже братского корпуса в Джорданвилле. Страшно подумать!
В моей келье находится частица мощей преподобной Марии Египетской, которую мне около года назад подарил Клод-Лопез, друг мученика Иосифа Муньоса-Кортеса. Клод такой же горячий почитатель и собиратель мощей, каким был и сам Иосиф. Это их сближало…
Я поместил мощи в небольшую иконочку, на которую часто смотрю по вечерам. От облика целомудренной блудницы, как называет ее церковная служба, веет действительно уже неземной, пустынной, заповедной, нечеловеческой какой-то красотой.
Преподобная мати Марие, научи, как хотя бы приблизиться к пониманию твоего подвига, твоего покаяния? Помоги. Это мне так нужно, это так нужно всем нам сегодня.
О братолюбии
Посмотрел фильмы «Брат» и «Брат-2». Долго не смотрел потому, что не ожидал от фильмов ничего стоящего. Вернее, ожидал увидеть пошлые боевики. А увидел… Предвижу возражения, что пошлости в фильмах достаточно. Что ж? Каждый видит то, что видит. Но ведь есть и сверхзадача у этих фильмов. Главный герой пытается жить по закону совести. К сожалению, он просто еще не знает о том, что многое в этой жизни есть грех, и потому его совесть молчит там, где она говорила бы у настоящего христианина. Но зато главный герой увлечен подлинно христианской идеей братолюбия. Он – жертвенный человек, жертвенный до конца, до смерти.
У главного героя фильма есть такая важная черта, которая должна бы быть у всех христиан, ведь она была у Христа. Главный герой пришел в этот мир не для себя. Лично ему особенно ничего здесь не нужно: он оглядывается и смотрит, кто его ждал, кто обижен, кто нуждается в помощи. А потом идет и бескорыстно помогает попавшим в беду. В братолюбии и жертвенности, в готовности положить душу свою за ближних и заключается высшая правда брата – та правда, которая, по его же словам, сильнее денег и прочей ерунды.
Братолюбие – красивое и мужественное слово. Еще на заре русской истории братолюбие, вошедшее в русские души с Христианством, вывело Русь из бесконечных междоусобиц и разобщенности. И потому, как мне видится, идея братолюбия очень своевременно воскрешена этими фильмами.
И еще есть причина, по которой я посмотрел фильмы. Главную роль в них играет Бодров, судьба которого трагически пересеклась с жизнью и смертью человека, знакомого мне очень давно. Об этом я уже писал раньше.
Глава тридцать седьмая
ЗВЕЗДА И ОТРАЖЕНИЕ
А в облаках
застыл луны неверный свет, и в нём
перемешались города и я
зову её несмело.
Не потерять бы в серебре
ёе одну
заветную.
(«Би-2»)
Огромная, белая, абсолютно круглая луна на ультрамариновом небе висела над самым шоссе. Лазарю и Синильге, смотревшим на луну из окна движущейся машины, казалось, что она плывет совсем рядом, над домами, то и дело выглядывая из-за крыш и дробясь в кронах высоких деревьев. Потом она повисла над озером, отражаясь в нем белыми сверкающими дорожками. Луна провожала их до самого дома, ослепляя глаза и освещая путь.
Со времени их встречи с Музыкантом прошло два дня. Сегодня инок и девушка гуляли в Центральном парке и возвращались поздно. Машина остановилась около дома, где жил Лазарь.
– Давай посидим еще немного, – попросила Синильга, опустив взгляд, – не хочется расставаться.
– Давай, – легко согласился Лазарь, словно ждал этой просьбы.
Синильга подняла счастливые глаза на инока. В ее черных волосах блеснули серебряные нити, отразившие лунные лучи.
– Сегодня луна в ночи и мы вдвоем, прямо как рассказывал Музыкант, только над ним и Аней сиял месяц… – задумчиво произнесла Синильга, не глядя на собеседника.
Лазарь ничего не ответил. Помолчали.
– Я расскажу тебе о том, что для меня очень дорого… – тихо и певуче заговорила Синильга. – Как-то я отдыхала на море, влюбленная в солнце, луну, волны и ночное звездное небо. А еще мне очень нравились белоснежные игольчатые морские раковины, которые продавались повсюду, кажется, они называются мурексы. Разных ракушек там было много, но эти напомнили мне небесные звезды и покорили сердце и воображение своей нежностью, белизной и кажущейся хрупкостью. Я решила для себя, что это не просто раковины, а спустившиеся на землю звезды. Те самые, глядя на полет которых, влюбленные загадывают желание. А ведь миром движет Любовь, так что и эти звезды оказываются на земле по любви. И тогда я сочинила легенду о звезде. Рассказать?