-Ладно, потом тебе все объясню, - напоследок произнес Алексей и оба товарища исчезли в просторах моей комнаты.
И вправду, дверь отворилась и Кира, взволнованно посмотрела на меня, словно спрашивала разрешения войти. Но она не стала долго ждать, подбежала ко мне и обняла крепко-крепко.
-Анна, господи, я так переживала. Как же хорошо, что ты дома. Ты так быстро убежала, - она ненадолго освободила объятья - А как ты вошла? Я не заметила. Ох, - она опять принялась обнимать меня, - Позволь тебе все объяснить, - мама внимательно осмотрела меня с ног до головы, - С тобой все в порядке?
-Да, все в порядке. Я залезла через окно - позволила схитрить я сама себе, - Что ты хочешь мне объяснить? - совсем забыла моя голова, из-за чего я посмела обидеться и убежать.
-Моя дорогая, прости меня, пожалуйста. Я не хотела, чтобы ты все так узнала. Это неправильно. Я должна была тебе рассказать, но не в такой обстановке, - Кира очень переживала, начала гладить меня по щекам и голове.
-Мамочка, - обняла я заплаканную родственницу - Ты не виновата. Если бы не сестра, то этого бы не произошло. Давай присядем, и ты мне все расскажешь.
Мы сели на мою кровать и затем последовал долгий разговор, предоставляющий историю моего рождения.
После того, как Кира узнала, что ее благоверный супруг изменяет, мама вернулась в Россию. Она сильно переживала их расставание, нервничала и боялась еще раз потерять ребенка. Женщина легла на сохранение в один из местных городских роддомов. Там ее посещали только близкие родственники: баба Шура и дед Гаврила Никитич, которые на тот момент проживали в деревне и имели небольшую возможность частых выездов в город. А если быть точными, то на своей Копеечке они приезжали раза два на неделе, привозя только самые свежие овощи и фрукты, выращенные без всяких нитратов. Эти родственники для Киры были бабушкой и дедушкой. Они долгое время растили ее в деревне, а обучение мамы прошло в интернате, ибо в колхозе школ не было. Отец Киры работал на Кировском заводе и жил в Санкт-Петербурге (тогда еще Ленинграде), дочь забирать в советский мегаполис не спешил. Про свою маму, то есть мою бабушку, Кира и вовсе ничего не говорила. А я и не спрашивала о беглянке, так называл свою дочь Гаврила Никитич. Прадеды больше всех ожидали рождения правнучки и не желали видеть свою внучку расстроенной. И дед Гаврила, каким-то непонятным и странным образом, дозвонившись до Сэма, заставил немца-подлица приехать к родам внучки. Как оказалось, бывший супруг сам мечтал увидеть Киру, попросить прощение и хоть чем угодно помочь. В итоге ко дню рождения дочери он купил небольшой участок с домом, где мы живем. Сэм считал себя виноватым и пытался помогать в материальном плане. Он до сих пор не знает тайну, которую сейчас мне раскрывает Кира. Во время скандала она специально соврала Саманте, если только сестра не успела разузнать достоверность информации.
Когда у Киры родилась дочь, женщина была очень счастлива. Словами такие чувства не описать. Она, наконец, стала матерью. Сэм обратно уехал в Германию. Через несколько дней мама должна была выписаться с дочкой, но девочка заболела. Всю следующую неделю мама ждала чуда, которое решило обойти ее стороной. Бедной и измученной от ожидания Кире сообщили о смерти ее новорожденной дочери. Мама не верила докторам, эти люди в белых халатах не отдавали тело девочки, чтобы похоронить.
В это же время, в этом же роддоме родилась я - смышленая и здоровая девочка. Моя родная мать сбежала, оставив меня в больнице. Кира, узнав мою историю и посчитав, что, таким как мы, следует держаться вместе, недолго думая, записала меня как свою дочь. Мама знала все прелести жизни в общей детской общине и не хотела, чтобы моя участь была такой же, как и ее. Оказывается, даже после всего случившегося, Кира искала свою родную потерянную кровушку. В конце концов, сердце матери не ошиблось. Врачи тогда запросто обманули молодую мамочку, но их секрет был раскрыт ровно через месяц, когда Кирина лучшая подруга Мария Смирнова расставила все точки над i и доказала кто виновен в содеянном преступлении.
Эта высокая, статная женщина легко смогла связать семью и работу, ей ничто не помешало дослужиться до майора полиции (тогда еще милиции), сварить дома борщ для мужа и вырастить сына. Хотя потом в семье разразился конфликт. Во всем было виновато древнее хобби главы семьи - странные абстрактные изображения на огромных холстах, занимающие все квартирное пространство. Да и еще Дмитрий Евгеньевич не скрывал от жены, что в последнее время начал увлеченно заниматься боди-артом.
-Ах, значит раскрасить свою жену мы не в состоянии, а на чужих засматриваться нам расплюнуть. Конечно же, она ведь голая перед тобой стоит, почему бы не воспользоваться моментом. Хорошо, что не мужиков раскрашиваешь, тьфу ты, ну ты. Ну, а раз так. Все! Сын вырос, бутерброды и яичницу готовить умеет. Ты его не оставишь, не бросишь. Ну, а я, запомни, после ухода, тебе в самых страшных кошмарах сниться буду! Кабель эдакий!