– …не сравнивай свой сценарий с фильмом «Убийственные красотки»…
В какой-то момент зазвонил телефон. Надо мной нависла Эмили.
– Ты не спишь? – спросила она. – Тебе звонят из дома.
Что-то в ее голосе меня насторожило, я очень быстро села. Это ведь Гарв, да?
Но вообще-то это был не он, а папа. Я уже собралась предпринять попытку встать на ноги и пойти в другую комнату, чтобы уединиться, но потом решила не заморачиваться. Это всего лишь папа. Правда, мне следовало догадаться, что что-то не так. Папа ненавидит телефоны, он обычно ведет себя так, словно телефонная трубка испускает ядовитые газы. Так с чего бы ему мне звонить?
Он сообщил, что должен кое-что сказать. При этом он запинался и был расстроен.
– Хотя, возможно, это не будет для тебя новостью.
– Давай.
Мое сердце учащенно билось, я ожидала, что речь пойдет о Гарве.
– Сегодня вечером мы возвращались домой на машине…
– Сегодня вечером? – Ой, с Ирландией же разница во времени восемь часов. – Говори.
– И я видел Пола… то есть Гарва… Он был с молодой женщиной… Казалось, что они… – Папа замолчал. Я затаила дыхание и жалела, что не унесла телефон в спальню. Сейчас было уже слишком поздно, я оцепенела от страха. – Казалось, что они поглощены друг другом… – продолжил папа. – Мама сказала, что мы ничего не добьемся, если расскажем тебе, но я решил, что тебе надо бы знать об этом.
Он прав. Отчасти. Мне не нравится, когда меня держат за дурочку. И все равно я знала, да? Хотя подозревать – это совсем не то, что знать наверняка.
– Ты в порядке? – не к месту спросил папа. Я сказала «да», хотя сама не знала, что чувствую.
– Ты узнал эту девушку? – Сердцебиение участилось еще сильнее.
– Нет, не узнал.
Я шумно выдохнула. По крайней мере, это не кто-то из моих подруг.
– Мне очень-очень жаль, – грустно сказал папа.
Ну, ты и сволочь, Гарв. Не только меня расстроил, но и моего папу.
– Не беспокойся, это наверняка его кузина.
– Ты думаешь? – Он с готовностью ухватился за эту идею.
– Нет, – вздохнула я. – Но это не имеет никакого значения, правда.
Ошеломленная, я повесила трубку. Что, черт возьми, значит «поглощены»? Что они делали? Заглатывали языки друг друга прямо на улице?
Я повернулась и обнаружила немую сцену. Все уставились на меня. Даже Дезире склонила головку набок и с сочувствием вопросительно смотрела на меня.
– Что произошло? – спросила Эмили.
Я была слишком шокирована, чтобы притворяться и юлить. Их реакция была моментальной. Они были так добры ко мне. Лара налила мне выпить, Эмили зажгла сигаретку, Джастин провел массаж активных точек на моих висках, Трой посоветовал глубоко дышать, а Дезире лизнула в знак утешения.
– Вы уже расстались? – спросила Лара.
– Да, но…
– Знаю. «Да, но…» – понимающе повторила она. – Мы все через это проходили.
В середине дискуссии снова зазвонил телефон. Эмили сняла трубку. По лицу видно было, что ей не хочется чего-то делать.
– Это твоя мама.
Я взяла телефон и перенесла его в спальню.
– Маргарет?
– Привет, мамуль, – ответила я и закрыла за собой дверь.
– Это мама.
– Знаю.
И знаю, почему ты звонишь.
– Как там у вас? Все еще солнечно? Да, все еще. И никаких катаклизмов.
– Мне нужно кое-что сказать тебе, и я хочу сразу перейти к делу. Нет смысла ходить вокруг да около. Если кто-то хочет что-то сказать, то надо говорить…
– Мам…
– Твой муж Пол, – затараторила она. – Мы проехали мимо него сегодня в центре города. Он прогуливался по Дэйм-стрит. И был не один… а с девушкой… Они выглядели такими влюбленными.
Так, уже «влюбленные». Даже «поглощенные» звучало плохо. Я с трудом сглотнула. Сволочь, подумала я. Сволочная сволочь.
– Твой папа не хотел говорить тебе. Но ты же – моя дочь, у тебя есть гордость, ты бы предпочла знать.
Хотя это, наверное, правда, но я все равно рассердилась.
– Мне так жаль. – В ее голосе внезапно послышались слезы. – Прости, что я не поняла, когда ты сказала, что ушла от него. Если я могу что– то сделать…
Внезапно я вспомнила, что пару раз мне безумно хотелось позвонить ему. И я ужасно обрадовалась, что не стала этого делать. Можете представить, а если бы там была она? Если бы она ответила на телефонный звонок? Это было бы так унизительно.
– Ты ее узнала?
– Нет.
Когда я вышла из спальни, Трой сказал:
– Мама? Худые вести не лежат на месте. Эмили сжала мои трясущиеся руки, пытаясь унять дрожь. На меня налетел шквал успокаивающих банальностей. Я преодолею это. Боль пройдет. Сейчас я чувствую себя ужасно, но постепенно станет лучше…
Снова зазвонил телефон. Мы переглянулись. Что теперь?
– Элен, – сказала Эмили, передавая мне трубку, и объяснила остальным: – Это ее сестра.
И снова я в спальне.
– Элен?
Она запиналась, хотя это ей совершенно не свойственно.
– Тебе, наверное, интересно, с чего я вдруг тебе звоню. Отчасти я и сама не понимаю. Тут у нас кое-что произошло. Мама с папой сказали, что ни при каких обстоятельствах нельзя говорить тебе, но я считаю, что ты должна знать. Этот мерзавец, твой муж… Я знаю, что раньше болтала про него всякое, но сейчас я говорю правду.
– Продолжай.
– Мы сегодня видели его в городе. Он был с бабой и прилип к ней, как банный лист.
– Как это? – Мне действительно было любопытно, что они там такое делали.
– Он положил ей руку на талию.
– И все?
– Ну, пониже, на самом деле, – призналась она. – Типа ей на задницу. Держал за попу, а она хихикала.
Я закрыла глаза. Слишком много информации. Хотя мне хотелось еще больше.
– Какая она?
– Уродка.
– Правда?
– Вообще-то нет, но могу устроить.
– Ради всего святого, Элен, она не виновата.
– Ладно, тогда его. Могу попросить кое-кого, его отделают по полной программе. Хочешь, это будет моим подарком к твоему дню рождения? Или по бартеру отдашь мне свою сумочку.
– Не надо.
– Можно сжечь его дом.
– Не надо. Половина моя.
– Ой, да.
– Обещай ничего не делать. Я переживу, клянусь.
– Мне очень жаль, – сказала она искренне. Я была тронута. – Ты могла хотя бы попросить меня переломать ей ноги.
Через секунду после того, как я повесила трубку, телефон зазвонил опять. Анна.
Я услышала, как Эмили пояснила компании слушателей: «другая сестра». В третий раз за десять минут я заперлась в спальне.
– Привет, Анна, – весело сказала я, готовая услышать, как ей жалко и неловко. С меня хватит. – Спасибо за звонок. Но я уже знаю о Гарве и его новой подружке.
– Что?
– Знаю про Гарва и девушку. Мама, папа и Элен независимо друг от друга позвонили мне и сообщили эту новость. А ты чего столько времени тянула?
– У Гарва новая подружка?! – ужаснулась сестренка.
– Ты не знала?
– Нет.
– Ой. – Думаю, она у нас не отличается умом и сообразительностью. – А чего тогда звонишь?
Долгая пауза. Слышно было, как она сглотнула.
– Я угробила твою машину.
Еще одна пауза. Вздох.
– Ужасно?
– Что ты имеешь в виду под «ужасно»?
– Ты кого-то сбила насмерть?
– Нет. Я врезалась в стену. Больше никто не пострадал. Смяла передний бампер, но сзади ни царапинки.
Мне нужно было время переварить все это. Стоило заволноваться, но мне было плевать, это всего лишь машина.
– Но, Анна, что ты такое делала?
– М-м-м… – Она не знала, что сказать. – Ехала.
Несколько секунд недешевого молчания на обоих континентах. И я спросила:
– Ты пострадала?
Во мне зародилось почти искреннее беспокойство:
– Что-нибудь разбила?
– Да.
– Что?
– Сердце.
Ах да. Шейн. Но как бы я ни любила Анну, сейчас мне ее не утешить, так как у самой все фигово. Время сказать какую-то банальность. К счастью, у меня в запасе имелось несколько вариантов, которые говорились мне из-за вышеозначенных событий.
– Ты там держись. Все наладится, – соврала я. – А машина застрахована. Ты все уладишь?
– Да-да. Спасибо. Извини. Я больше не буду. Мне так жаль.
– Да все нормально.
Серьезная проблема, на которую следовало бы реагировать иначе, но самое большее, что я смогла из себя выдавить:
– Анна, ты уже не маленькая, тебе двадцать восемь.
– Знаю, – грустно ответила сестра. – Я знаю.