– Ничего особенного. Девочка просто оказалась слабой и больной.
Хадид перевел взгляд на Дулаима и приказал:
– Труп вывези в пески и закопай!
– Потребуется еще ремонт комнаты.
– Почему?
– Стены забрызганы кровью.
Хадид неожиданно рассмеялся и заявил:
– Ну ты, Дениз, дал! Наслаждался невинным созданием как профессиональной шлюхой.
– Она все равно не прожила бы долго, – проговорил Элмаз. – Только не говори, что должен заплатить тебе еще и за эту девку.
– Ну что ты. Это же подарок. Ты был вправе распоряжаться им на свое усмотрение. Вот ты и расслабился так, что даже ремонт надо делать.
– Я готов оплатить ремонт.
– Не надо. Дулаим неплохо зарабатывает. – Хадид вновь взглянул на помощника: – Ведь так, Белал?
– Да, господин, благодарю.
– Тогда займись трупом.
– Слушаюсь. – Дулаим вышел.
Его жена поднесла кофе.
Потом турок связался со своим финансовым агентом и дал ему распоряжение перевести деньги.
Через час Хадид получил сообщение об их поступлении.
– Отлично! – воскликнул он. – Уважаю людей, которые держат слово. Сегодня ближе к вечеру мы подготовим тебе новую колонну. Состав прежний, объем нефти тот же. Место сосредоточения тебе сообщат отдельно.
– Хорошо.
– Я говорил с руководством.
– И когда только успел?
– Пока ты развлекался с девушкой.
– Так рано?
– Да. Мы привыкли решать все вопросы оперативно.
– И что по моим условиям?
– Они приняты, но с оговоркой.
– Что еще за оговорка?
– Деньги Метину Карадагу мы переведем, как только он решит вопрос с Султаном о нападении на русский самолет. Ты же получишь свои тринадцать миллионов по завершении акции, то есть ровно тогда, когда русский самолет рухнет на землю.
– Хорошо, но предупреждаю, Амир, не пытайся убрать меня. Я так подстрахуюсь, что Москва очень быстро узнает, кто конкретно стоит за провокацией с самолетом. И тогда…
Хадид прервал турка:
– Опять ты говоришь не то. Что у тебя за дурная привычка, Дениз? Тебе почему-то везде мерещатся какие-то заговоры, угрозы. Подумай, для чего мне убирать тебя, когда ты сам станешь не опасным свидетелем, а прямым участником провокации?
– Мое дело предупредить. Ты поедешь в Эр-Ракку?
– Нет, пока побуду здесь. Мне надо решить еще кое-какие вопросы.
– А я поехал. Буду на связи. Не забудь скинуть информацию по каравану. По приезде в Эр-Ракку свяжусь с Карадагом, запрошу личной встречи.
Хадид усмехнулся и заявил:
– А вот сейчас ты говоришь верные слова. Работай, Дениз, да поможет тебе Всевышний.
Элмаз вышел во двор. Там был припаркован его внедорожник. Возле него хозяина ждал Саглам.
Турок сел на заднее сиденье, потом приказал водителю и помощнику:
– В Эр-Ракку!
– Да, господин.
«Ниссан» покинул селение Эль-Халь.
Хадид проводил взглядом из узкого окна машину Элмаза, достал сотовый телефон, набрал номер:
– Адиб, салам, это Амир.
– Салам, Амир. Слушаю тебя, брат!
– Подъезжай к дому Дулаима в Эль-Хале.
– Хорошо. Через полчаса буду.
– Жду.
Хадид выключил телефон и задумался. Ему надо было выработать план разговора с Адибом Сучаком, одним из самых влиятельных полевых командиров туркоманов – сирийских туркменов. Их отряды воевали против войск Асада, значит, являлись прямыми союзниками ИГИЛ.
Глава 2
2 ноября, утро
«Су-24» отбомбился, получил подтверждение уничтожения целей, произвел разворот и пошел к аэродрому. Маршрут проходил практически вдоль границы Сирии и Турции, за исключением одного участка. Этот выступ на картах Анкары считался турецким, Дамаска – сирийским. На полетных картах российских летчиков он значился как нейтральная территория.
Вел бомбардировщик майор Павел Пестов. В правом кресле сидел штурман капитан Константин Масатов. Сегодня экипаж «Су-24» выходил на свободную охоту и нанес удар по большому скоплению наливников у селения Джаров. Этот район Сирии контролировался террористами из ИГИЛ.
Штурман по ходу полета докладывал параметры. Командир наизусть знал маршрут, не первый раз ходил по нему на задание. Он и без карты держал в голове каждый поворот, любой изгиб до аэродрома на базе Хмеймим.
– Подходим к аппендиксу, – доложил штурман.
Именно так пилоты называли тот самый выступ нейтральной территории.
– Отвернем вправо?
– Смысл? – ответил майор. – Время прохождения нейтралки составляет около десяти секунд.
– У нас еще две бомбы, а территория южнее аппендикса контролируется сирийскими туркоманами.