Глава V. Британцы и первые Романовы 163 мы слишком много общаемся с чужеземцами и слишком много им доверяем». И далее автор приходил к заключению: «Ни один народ под солнцем испокон веков не был так обижен и опозорен чужеземцами, как мы, славяне, немцами. Значит, ни один народ не должен так остерегаться общения с чужеземцами, как мы, славяне». Между тем, Крижанич прекрасно понимал, что без общения с чужеземцами русские жить не могут. «Чужеземцы приносят нам четыре блага: благочестие, товары многие, наставления в науках и разные политические соглашения или договоры», — признавал он. Учитывая достижения Запада, пользуясь ими, следует в то же время «всеми способами от себя отвращать и отметать» то зло, которое чужеземцы несут с собой, заключал автор. Усилившийся процесс деления в русском обществе на западников и славянофилов не был столь безобидным, как казалось на первый взгляд. Он имел свои далеко идущие негативные последствия. Если до XVII в. русское общество отличалось однородностью, то по мере усиления западного влияния стало наблюдаться разрушение «нравственной цельности» самого общества, завершившееся в конечном итоге его расколом. «Как трескается стекло, неравномерно нагреваемое в разных своих частях, так и русское общество, неодинаково проникаясь западным влиянием во всех своих слоях, раскололось, — отмечал Ключевский. — Раскол, происшедший в русской церкви в XVII в., был церковным отражением этого нравственного раздвоения русского общества под действием западной культуры»110. С той поры русское общество разделилось на два лагеря: почитателей родной старины и приверженцев новизны, т. е. иноземного, западного. При этом высшие классы оставались равнодушными к родной старине и вполне отдавались иноземному влиянию. В свою очередь, славянофилы ненавидели все «привозные новшества». Подобное равнодушие одних и ненависть других «вошли в духовный состав русского общества как новые пружины, осложнившие общественное движение, тянувшие людей в разные стороны»111. Как видно, тесное сближение с Западом, начавшееся при отце Петра I, привнесло с собой не только «диковинные» европейские новинки обихода, костюмы, театральные представления, но и ино- 110 Ключевский В. О. Указ. соч. Т. III. С. 339–340. 111 Там же. С. 340.
1 64 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России земных командиров в армию. Самым серьезным последствием подобного сближения явился начавшийся необратимый процесс раскола российского общества. В то же время именно благодаря знакомству с передовыми достижениями западноевропейской культуры представители политической элиты нашего государства во главе с самим царем смогли выработать стройную «преобразовательную программу». Основные положения этой программы сводились, на взгляд Ключевского, к следующему: мир и даже союз с Польшей; борьба со Швецией за восточный балтийский берег, с Турцией и Крымом за Южную Россию; завершение переустройства войска в регулярную армию; замена старой системы прямых налогов подушной и поземельной податями; развитие внешней торговли и обрабатывающей промышленности; введение городского самоуправления; освобождение крестьян от крепостной зависимости с землей; устройство общеобразовательных и технических школ, приспособленных к нуждам государства. Все это предполагалось осуществить «по иноземным образцам и при помощи иноземных специалистов». На взгляд историка, совокупность подобных задач явилась ничем иным, как преобразовательной программой Петра I. «В том и состоит значение московских государственных людей XVII века, — писал Ключевский, — они не только создали атмосферу, в которой вырос и которой дышал преобразователь, но и начертали программу его деятельности, в некоторых отношениях шедшую даже дальше того, что он сделал»112. Нельзя не признать того факта, что в западноевропейской культуре, оказавшей большое влияние на политическую элиту России при царе Алексее Михайловиче, основная составляющая принадлежала британцам. Они, как и в прежние времена, занимали ведущие позиции в торговле, промышленности, армии, медицине. В то же время положение самих англичан в России в XVII веке заметно изменилось: в торговле и промышленности их все больше теснили голландские конкуренты, а русский царь более не освобождал от уплаты пошлин. Все это явилось результатом укрепления позиций национального торгово-промышленного капитала и усиления Русского государства в целом. 112 Там же. С. 342.
ГЛАВА VI БРИТАНСКИЕ СПЕЦИАЛИСТЫ НА ГОСУДАРЕВОЙ СЛУЖБЕ В предыдущих главах вопрос об иностранных специалистах, прибывавших с Запада на службу к царю, уже в какой-то мере затрагивался. Теперь настало время поговорить о том, как жилось и работалось британцам, оказавшимся на государевой службе в России. Наплыв иностранных ремесленников в Московское государство, как отмечалось ранее, начался после женитьбы Ивана III на византийской царевне Софье Палеолог. В 1472 г. в Москву прибыли греческие и итальянские мастера. В 1489 г. русским посланникам, отправлявшимся в Германию, наказали набрать там техников-металлургов, военного инженера, артиллериста, архитектора, серебряных дел мастера1. «Сильная нужда» в знающих какое- нибудь мастерство иностранцах явственно обозначилась в правление Ивана Грозного. В письме от 16 сентября 1567 г. царь обращался с просьбой к королеве Елизавете прислать из Англии архитектора, «который может делать крепости, башни и дворцы; доктора и аптекаря и других мастеров таких, которые отыскивают золото и серебро». Он обещал «пожаловать» королеву за ее «великую милость», а тех, кто захочет служить ему навсегда, обещал принять «на свое содержание» и пожаловать их, «чем они захотят», а тех, кто не захочет долее служить, наградить, «смотря по их трудам»2. Русский посланник Осип Непея из Англии привез с собой доктора, аптекаря, двух бочаров, семь канатных мастеров, скорняка, 1 Любименко И. Труд иноземцев в Московском государстве / / Архив истории труда в России. Пг., 1923. Кн. 6–7. С. 53–54. 2 Грамоты, собранные, переписанные и изданные Ю. Толстым // Толстой Ю. В. Первые сорок лет сношений между Россией и Англией. 1553–1593. СПб., 1875. С. 36.
166 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России лесничего и десять торговых учеников. Вскоре к ним присоединились инженер Локк и «золотых дел» мастер Фома Грин. Большинство английских специалистов, приглашенных Иваном Грозным, принадлежали к врачам, аптекарям, а также инженерам и архитекторам. В XVII в. большую группу зарубежных специалистов стал представлять «военный люд». Впервые наемники использовались в Русском государстве при Василии Шуйском. Вскоре власти пришли также к убеждению о необходимости «перенять у немцев» их боевую технику. Эта техника, по утверждению академика С. Ф. Платонова, и представлялась «наиболее важным предметом заимствования в первые годы после Смуты». Кроме того, в стране уже при Михаиле Романове возник спрос на самые разнообразные предметы заграничного производства, от музыкальных инструментов и часов до металлических изделий и аптекарских снадобий. И вскоре иноземные солдат-профессионал, «мастер-техник» и купец «обратились в необходимую принадлежность» московской жизни3. 1. Медики Первыми специалистами, приглашенными в Московское государство на царскую службу, оказались врачи. Обращаясь к истории медицины допетровской России, ученый Ф. Л. Герман выделил три периода. Первый (988-1480 гг.) характеризовался тем, что все медицинские познания были привнесены в нашу страну главным образом духовенством из Византии, в руках которого находилось и все врачебное дело. Второй период (1480–1620 гг.) ознаменовался появлением в России западноевропейских врачей, обслуживающих исключительно царя и его приближенных. Наконец, третий период (1620–1682 гг.) заложил основу для обособления врачебного дела, основания Аптекарского приказа, создания медицинской школы и аптек, что в конечном итоге способствовало появлению отечественных врачей в России4. Профессиональные врачи, известные европейцам со времен Римской империи, на Руси появились лишь в XV веке. Первый из них оказался при дворе Ивана III, по всей вероятности, после его 3 Платонов С. Ф. Москва и Запад в XVI–XVII веках. Л., 1925. С. 57–58. 1 Герман Ф. Л. Врачебный быт допетровской Руси (Материалы для истории медицины в России). Вып. 1. Харьков, 1891. СП.