Естественно, подобный оборот дела не мог успокоить общественное мнение Нидерландов.
В Билдховене, недалеко от Утрехта, я встретился с молчаливым человеком, ставшим главным действующим лицом этой истории. Это Губертус Герардус Лау-верс. Ему повезло – он не попал в эшелон смертников, направленный в Маутхауэен. На какое-то время его оставили в тюрьме в Голландии и депортировали в концлагерь с одним из последних транспортов в те дни, когда рейх уже разваливался. Лауверс дожил до освобождения.
Вернувшись в страну, обвиненный в самых мерзких преступлениях и покрытый позором, он обратился к англичанам: они чедь должны засвидетельствовать, что он с самого начала предупреждал об опасности! Не получив никакого ответа, больной туберкулезом, он сам поехал в Англию. Но с ним отказались говорить. Он вернулся в Голландию, был арестован и предстал перед судом.
В этот момент в дело вмешался майор де Грааф. Во время войны он был главным инструктором ОСО. Под присягой он заявил суду: «Лауверс невиновен. Он предупреждал Лондон. Я сам лично видел его радиограммы…»
Если так, значит поведение центра английской разведки было с самого начала грандиозным блефом! Этот блеф имел четко выраженную цель: заставить немцев поверить в высадку союзников на голландском бере-г у. Для этого они одного за другим сбрасывали «диверсантов» с заданиями, недвусмысленно свидетельствующими, что высадка вот-вот состоится. Более того, подготовив почву, они действительно сделали попытку «высадиться»: 19 августа 1942 года возле Дьеппа на берегу попыталось закрепиться соединение канадских войск. Попытка была отбита, но она насторожила немцев. Они даже перебросили несколько эскадрилий в Голландию и подтянули туда танковую дивизию. Даже если вторжение союзников в тот момент казалось нереальным, подобная активность «диверсантов» должна была отвлечь немцев на время от планов вторжения в Англию…
«Английский народ считал бы для себя позором подобный образ действий», – говорилось в официальном ответе на запрос комиссии Донкера. Народ – конечно. Но не разведывательная служба.