Нельзя считать плохим того из нас,
Кто возвращает долг не в должный час.
В нужде злодейства нет, лишь ростовщик
В ней видеть преступление привык.
А он — не друг. Ведь дружба чем верней,
Тем меньше ищет выгоды своей.
Я был бы должником сейчас едва ли,
Но есть особы, что со мной порвали,
Долг не вернув. Так я прошу покорно,
Дай мне отсрочку. Это не зазорно,
Нет преступленья в том, что обязательств
Не выполнил я в силу обстоятельств.
Ведь страшно, если тот, кто в долг дает,
Не верит мне и только денег ждет.
Будь другом, подожди. К тому ж не даром!
Я не бесплоден, я — земля под паром.
С меня ты снимешь урожай, как с поля
Богатого, а может, и поболе.
Перевод В. В. Лунина
«ВСЕГДА СВЕЖА, ВСЕГДА ОПРЯТНА…»[340]
Всегда свежа, всегда опрятна,
Всегда надушена изрядно,
Всегда одета, как на бал.
Но, леди, я б вас не назвал
Ни обаятельной, ни милой,
Хотя румяна и белила
Вы скрыть умеете вполне.
В ином любезна прелесть мне.
Невинный взгляд, убор неброский,
Небрежность милая в прическе
Для сердца больше говорят,
Чем ваш обдуманный наряд.
Перевод М. И. Фрейдкина
Что ж ты бежишь забот[342]
И сон не гонишь прочь?
Сознание умрет,
Коль будет спать весь год.
Ему не превозмочь
Ту моль, что гложет ум и знанья день и ночь.
Иль Аонид ручей[343]
Иссяк? Иль Феб остыл
И с арфою своей
Ждет песен поновей?
Или у нимф нет сил
Сорочий слушать крик, что долы огласил?
Молчанью твоему
Причина есть, видать.
Но знай, что ни к чему
Великому уму
Похвал и славы ждать —
Лишь сам себя хвалой он может награждать.
Пусть жадных рыбок стая
Стихи-наживки любит,
В которых фальшь пустая,
Искусством их считая,
Тщеславье рыб погубит,
И мир про глупость их с насмешкою раструбит.
Ты лирою своей
Вновь песню разбуди
И, словно Прометей,[344]
Огонь для всех людей
У неба укради.
Афина и тебе поможет,[345] подожди.
Пока же век нечуткий
Еще у лжи во власти,
Не создавай и шутки
Для сцены-проститутки.
Тогда хотя б отчасти
Ты избежишь копыт осла и волчьей пасти.
Перевод В. В. Лунина
Покинь театр бездарный
И этот век фиглярный,
Где что ни день творится суд неправый
Над каждой пьесой здравой,
Где наглостью и спесью с двух сторон
У мысли отнят трон.
Пусть ум их извращенный,
Тщеславьем изощренный,
Лютует, бесится, зовет к суду —
Им не набросить на тебя узду.
Пшеницей кормишь их,
А им бы нужен жмых.
Растрачивать талант свой не пристало
На жрущих что попало.
Напрасно лучший хлеб давать тому,
Кому он ни к чему.
Пусть жрут одни помои,
Пусть пойло пьют свиное.
Коль сладко им оно, а не вино,
Как свиньям, им завидовать смешно.
Что ж, ясно — нынче в моде
Сюжет «Перикла» вроде.[347]
Тюремный хлеб — и тот его вкусней.
В театре наших дней
Его схватить из миски норовят.
Театр отбросам рад.
На сцене — пыль в почете,
Муки же — не найдете.
И тот, кто эту дрянь считает пищей,
Пусть то и ест, что не возьмет и нищий.
вернуться
Впервые напечатано в «Подлеске». Комментаторы не сумели установить личность адресата послания.
вернуться
Впервые напечатано в «Избранных стихотворениях». Это стихотворение звучало как песня в комедии Джонсона «Эписин, или Молчаливая женщина» (I, 1).
вернуться
Впервые напечатана в «Подлеске». Как считают комментаторы, ода не связана с каким-либо определенным событием в жизни поэта, но в общем плава выражает неудовольствие по поводу плохого приема публикой его поздних пьес.
вернуться
Что ж ты бежишь забот… — Некоторые исследователи видят здесь реминисценцию из «Любовных элегий» Овидия: «Зависть! Зачем упрекаешь меня, что молодость трачу, что, сочиняя стихи, праздности я предаюсь» (I, 15).
вернуться
Аонид ручей — источник вдохновения. Аония — древнее имя Беотии, области близ горы Геликон — священной горы муз. Овидий называл муз «аонийскими сестрами».
вернуться
Прометей — в античной мифологии титан, покровитель и благодетель человека, похитивший огонь с Олимпа и принесший его на землю в дар людям,
вернуться
Афина — в античной мифологии богиня мудрости. Согласно преданию Афина помогла Прометею похитить огонь.
вернуться
Ода была написана после провала пьесы Джонсона «Новая гостиница» (1629). Напечатана в «Избранных стихотворениях».
вернуться
…сюжет «Перикла» вроде. — Джонсон имеет в виду «Перикла» Шекспира (1608–1609), пьесу популярную и в конце 20-х годов. «Перикл» был напасая в жанре романтической трагикомедии, который мало соответствовал вкусу Джонсона.