Выбрать главу
А ножки — вроде двух мышат: Шмыг из-под юбки — шмыг назад, Как будто страшен свет им. А пляшет как! Вот это вид! Ну просто душу веселит, Как ясный полдень летом.
Но целоваться с ним она При всех не стала: так скромна! Лишь нежно поглядела: Ты, дескать, слушайся меня, Хотя бы до исхода дня, А там — другое дело…
Лицом была она бела, Как будто яблонька цвела, А свеженькие щеки Чуть зарумянились к тому ж, Вот как бока у ранних груш На самом солнцепеке.
Две губки алые у ней, Но нижняя — куда полней (Куснула, видно, пчелка!). А глазки! Блеск от них такой, Что я аж застился рукой, И то почти без толка.
Как изо рта у ней слова Выходят — понял я едва: Ведь рот-то мал на диво! Она их зубками дробит, И вот поди ж ты — говорит, И как еще красиво!
Коль грех и в мыслях — тоже грех, Я счел бы грешниками всех, Кто ею любовался; И если б в эту ночь жених Все подвиги свершил за них — К утру б он надорвался.
Тут повар в гонг ударил вдруг И в зал вступила рота слуг, Да как! в колонну по три: Кто с ветчиной, кто с пирогом, Напра-нале! кругом-бегом — Как на военном смотре!
Вот стол едой уставлен сплошь; Кто без зубов, тот вынул нож, Раздумывать не стали: Священник не успел и встать, Чтобы молитву прочитать, — Как все уж уплетали.
А угощенье! А вино! Как описать? Скажу одно: Тебе там побывать бы! Ведь вот простая вещь — обед, А без него веселья нет, Как без невесты — свадьбы.
А что же дальше? Пир горой, Все пьют здоровье молодой, Потом других (по кругу); Шум, хохот; всяк твердит свое, И пьют опять же за нее, За юную супругу!
Они плясать идут вдвоем, Сидят, вздыхая, за столом, Воркуют, пляшут снова… С ней поменяться, вижу я, Не прочь бы дамы; а мужья — Побыть за молодого!
Но вот уже свечу зажгли, Невесту в спальню увели (Украдкой, ясно дело!), А парень, видно, все смекнул: Часок, не больше, потянул — И вслед пустился смело.
Она, не поднимая век, Лежит, как в поле первый снег — Того гляди растает… Дошло до поцелуев тут: Они одни; дела идут, И времени хватает.
Но что это? Как раз теперь Горячий поссет[484] вносят в дверь Невестины подружки! Жених с досады взял да враз — Не то ушел бы целый час! — Прикончил обе кружки.
Но вот погасли все огни; И чем же занялись они? Ну, чем же, в самом деле? Примерно тем — сдается мне — Чем занимались на гумне Ты с Маргарет, я — с Нэлли.
Перевод М. Я. Бородицкой

Уильям Дэвенант{9}

ПЕСНЯ ДВУХ МАЛЬЧИКОВ[485]

1 Красавица обречена На смерть в расцвете сил: Звезде тускнеющей она Должна отдать свои пыл.
2 И розы цвет, и звездный свет Затмить она б могла, Но смерть придет и уведет Туда, где лед и мгла.
1 Живет беспечно человек, В своей гордыне слеп, И вдруг растает, точно снег, По прихоти судеб.
2 Но не пытай, куда ведет Дорога мертвецов: Печаль гонцов туда зашлет — Обратно нет гонцов!
Перевод М. Я. Бородицкой

ПЕСНЯ ЖРЕЦОВ ВЕНЕРЫ[486]

Оружье прочь! Оружье прочь! Покончено с войной! Пусть девы плачут в эту ночь От робости одной!
Берите в плен своих подруг В пылу лихих атак, А если кровь прольется вдруг, То — новой жизни знак!
Когда притворный стыд и страх Одолевают дам, Поверьте, хочется им страх Того же, что и вам.
Покуда всюду темнота И ночь не отцвела, Пускай смыкаются уста, И души, и тела!
А утром оба голубка Пускай клянут рассвет: Ведь ночь другая далека, А этой больше нет…
Перевод М. Я. Бородицкой

ПЕСНЯ НОЧИ[487]

Я медленно вздымаюсь над землей В плаще, росой отяжеленном; Ревнивым юношам дарю покой И пылким девушкам влюбленным.
И бурей изнуренный мореход, Мое завидев покрывало, Уснет с надеждой средь бескрайних вод, Как все, над кем я проплывала.
За истиной охотясь, книгочей Томит свой мозг, терзает зренье, И лишь прохладный, влажный мрак ночей Ему приносит облегченье.
вернуться

484

Поссет — горячее молоко со специями и сахаром, куда подливали эль, вино или виски.

вернуться

485

Из пьесы «Справедливый итальянец» (1630)

вернуться

486

Из маски «Триумф князя любви» (1635)

вернуться

487

Из маски «Луминалия, или Праздник света» (1637)