Выбрать главу
Teach us, O Lord, to number well our days,       Thereby our hearts to wisdom to apply; For that which guides man best in all his ways,       Is meditation of mortality.             This bubble light, this vapour of our breath,             Teach us to consecrate to hour of death.
Return unto us, Lord, and balance now,       With days of joy, our days of misery; Help us right soon, our knees to thee we bow,       Depending wholly on thy clemency;             Then shall thy servants both with heart and voice,             All the days of their life in thee rejoice.
Begin thy work, O Lord, in this our age,       Shew it unto thy servants that now live; But to our children raise it many a stage,       That all the world to thee may glory give.             Our handy-work likewise, as fruitful tree             Let it, O Lord, blessed, not blasted be.

Сэр Фрэнсис Бэкон (1561–1626)

Жизнь человеческая

Мир наш — пузырь, жизнь коротка, Меньше вершка. Все от зачатья и от утробы До самого гроба — Прокляты мы; путь нас ведет Средь бед и забот. Кто в бренное, в мирское верой дышит, Тот красит воду и на прахе пишет.
Если нам жить вечно в печали, Что б мы избрали? Школа глупцов — изысканный двор, Учат там вздор, А на селе — грубый мужик К скотству привык, А где найти нам город беспорочный? Из этих трех он — наихудший точно.
Брачная жизнь портит нам ложе, Голову тоже, Кто неженат — мнит за несчастье, Впадает в напасти, Хочешь детей — иль не зачнешь их, Иль проклянешь их. Жить самому иль горевать с женой, В неволе одинокой иль двойной?
Кто видит счастье только в отчизне — Тот в укоризне; Зá море плыть — мука, беда, Горе всегда; Войн мы боимся; сложили оружье — Стало нам хуже. И как нам поступать теперь и впредь? Едва родившись, сразу умереть.
Перевод А. Серебренникова

Переложение XII Псалма

Спаси, о Боже! Верный Твой спешит       Покинуть землю, где процвёл злодей; Никто за правду не подъемлет щит,       Всяк в страхе тщится ублажать людей. И даже в жарком споре множит лесть,       Дабы вражду надёжно скрыла речь, Дабы приязнь противника обресть,       Из восхвалений выгоду извлечь.
О Боже, губы лживых отсеки,       Что мирным душам ставят западню; Пронзи велеречивым языки,       Что громко лгут толико раз на дню. Царить и лгать не миг хотят, не час,       Но вечно, ибо мнят: не могут пасть; И молвят: наши языки при нас,       А высшая над нами есть ли власть?
Но ради горьких вздохов бедняка,       Господь изрек, гряду повергнуть в прах Державу злых — карать её, пока       Не сокрушу сковавший честных страх. Ей, слово Божье — высшее добро,       Глагол Господень светел, чист и прав, — И полновесен, словно серебро,       Семижды превращённое в расплав.
Не отзывай, о Боже, Свой глагол,       Не отнимай у праведных приют, Избави от меча, что произвол       И хитрость на погибель нам куют. Гряди, гряди, о Господи — зане       Вседневно злые множатся вокруг; Карай и ложь и злобу — наравне,       И вырви власть из недостойных рук.
Перевод С. Александровского

Переложение XC Псалма

Ты, Боже, нам — опора из опор;       И было так вовек, из рода в род; Ты пребывал до сотворенья гор,       Возникновенья воздуха и вод.             Ты был, еси, и будешь Бог един —             Ты, вечный над течением годин.
И жизнь, и смерть, идущая вослед,       Священный Твой равно блюдут устав; Тебе и тысяча истекших лет —       Вчерашний день, что сгинул, отблистав;             Иль стража, чьим шагам не внемлет слух             Уснувшего, когда закат потух.
Ты смертного уносишь, как волна;       И всё, что гордый мыслит человек,— Подобие обманчивого сна,       И упорхнёт из-под раскрытых век.             Не может, по закону естества,             Увидеть лето сызнова трава.
С утра обилен разнотравьем луг —       Но до вечерней выкошен зари; Иль сгинут стебли в буйстве зимних вьюг,       Коль скоро пощадят их косари.             Ты хрупкими соделал наши дни,             Греховный груз не в силах несть они.