Выбрать главу
Cast away regret and rue, Think what you are marching to. Little live, great pass. Jesus Christ and Barabbas Were found the same day. This died, that went his way. So sing with joyful breath, For why, you are going to death. Teeming earth will surely store All the gladness that you pour.
Earth that knows of death, not tears, Earth that bore with joyful ease Hemlock for Socrates, Earth that blossomed and was glad ‘Neath the cross that Christ had, Shall rejoice and blossom too When the bullet reaches you. Wherefore, men marching On the road to death, sing! Pour your gladness on earth’s head, So be merry, so be dead.
From the hills and valleys earth Shouts back the sound of mirth, Tramp of feet and lilt of song Ringing all the road along. All the music of their going, Ringing swinging glad song-throwing, Earth will echo still, when foot Lies numb and voice mute. On, marching men, on To the gates of death with song. Sow your gladness for earth’s reaping, So you may be glad, though sleeping. Strew your gladness on earth’s bed, So be merry, so be dead.

To Germany

You are blind like us. Your hurt no man designed, And no man claimed the conquest of your land. But gropers both through fields of thought confined We stumble and we do not understand. You only saw your future bigly planned, And we, the tapering paths of our own mind, And in each others dearest ways we stand, And hiss and hate. And the blind fight the blind. When it is peace, then we may view again With new won eyes each other’s truer form And wonder. Grown more loving kind and warm We’ll grasp firm hands and laugh at the old pain, When it is peace. But until peace, the storm, The darkness and the thunder and the rain.

Чарльз Гамильтон Сорли (1895–1915)

* * *

Вот Смерть: не счет разгромам и победам, Но чистая доска, стакан пустой —
Всё милосердной прибрано рукой.
Да: Смерть — не крах, покорность Жизни бедам, Стакан разбитый. Нам, кому такой Дан дивный опыт, все ж конец неведом.
Едины в смерти трус, герой; враг, друг; И победитель с побежденным. Тени Твоих не спросят выслуг и заслуг. Но ляжет на чреду былых мгновений Оборванную — черная печать. А свет твоих Надежд, давно уставший, Вдруг шевельнется, станет прорастать И расцветет, и это есть ты, павший.
Перевод Д. Манина

Сонет к смерти

Святой служил тебе с главой склоненной. Бледнел поэт пред царственной тобой. И ежечасно ждем мы, миллионы, Готовы прошагать твоей тропой. Когда-то ты была чужою: можно Нам было жить, как будто нет тебя. Теперь, куда ни глянь, встал знак дорожный, На каждом тракте о тебе трубя. Мне кажется, они — как знак старинный В краю родном: замшелый, весь в пыли Он вел наверх и вправо, на вершины Где ветры выли в маревой дали, — Как знак земли бездомной и пустынной, Безвестной, но желанной мне земли.
Перевод Д. Манина

* * *

Увидев тьму безротых мертвецов, В кошмарном марше бледную бригаду, Не говори обычных вялых слов, Мол, не забудем. Этого не надо. Не славословь. Глухим одна досада — Как отличить проклятья от стихов? Не плачь. Не узрят слез пустые взгляды. Не чествуй. Смерть дается без трудов.
Но лишь скажи: «Они мертвы». И дале: «И лучших смерть брала не по летам». И если, приглядевшись к ним в печали, Любимое лицо заметишь там, То — призрак. Все они чужими стали. Владыка-смерть все прибрала к рукам.
Перевод Д. Манина

Песнь непрепоясанных бегунов

Дождинки на губах, Глаза у нас горят, Под бедер вольный мах Бежим не для наград. Неведома стезя, Никто нам не кумир, Но не бежать нельзя Через огромный мир.
Ревет на море шквал, Валы стеной встают. Он лист с дерев сорвал, И отобрал уют. Он даст ли роздых им? Взмолятся ли они? Так ни к чему бежим Мы сквозь пустые дни.
Бежим не для наград, Дождинки на губах. Ветра с водой чудят, Взметая влажный прах. Играет буря плеткой, Гоняясь за волной, А нам бежать в охотку По голизне земной.
Перевод Д. Манина

Грачи