Весь день кричат, кричат грачи,
Где ржавые лежат руины.
К их крикам отыскать ключи
Не суждено нам до кончины.
В вечернем небе цвета глины
Горят последние лучи.
Мир приутих. Но крик грачиный
Все мучает карагачи
Тоской летучей, беспричинной
Души, мятущейся в ночи,
И днем, и снова ночью длинной.
* * *
Песней полнится земля,
Все леса и все поля,
А шагающих певцов
Ждет смерть в конце концов.
Пой, солдат, запевай,
Чтоб звенел от песни край,
Чтоб, когда уснешь ты, дол
Радостью твоею цвел.
Пусть не давит грусть-тоска,
Вспомни, цель твоя близка:
Малым — жизнь, великим — слава.
Иисуса и Варавву
В день один нашел народ.
Этот мертв, тот живет.
Веселей, парень, пой,
К смерти — марш твой боевой.
Песню радости твоей
По земле шире лей.
Той, что знает смерть, не страх,
Вся в цветах, не в слезах.
Той, из коей взрос когда-то
Куст цикуты для Сократа.
Той, что расцвела цветком
Под Христовым крестом.
Той, что вырастит цветы,
Где под пулей ляжешь ты.
Потому-то надо спеть,
Маршируя на смерть.
Радость лей земле на темя —
Время песням, смерти время.
Каждый холм и дол вокруг
Вторит счастью, множит звук —
Песни ритм, чеканный шаг,
Всей длиной звенит большак.
Эту музыку похода,
Гул и звон, вернет природа,
Как умолкнет гром ног,
Голоса уйдут в песок.
Марш, парни, марш вперед
С песней к смерти, что вас ждет.
Шире радости посев —
Будешь счастлив, померев.
В землю брось благое семя,
Время песням, смерти время.
К Германии
Как мы, вы слепы. Вред вам нанести
Никто не мыслил, край ваш захватив.
Идём на ощупь, словно сельдь в сети,
Упёршись в неизвестности извив.
Вы жили ожиданьем перспектив,
Нам так же с круга мыслей не сойти.
Стоим мы, путь друг другу преградив,
И бьёт слепец слепца на том пути.
Наступит мир, оглянемся назад,
И свежим взором каждый оглядит
Другого, ведь любовь сильней обид.
Обнявшись, высмеем ту боль и ад,
Когда наступит мир. Пока ж грозит
Нам тьма: шторма и грозы, дождь и град.
Edward Wyndham Tennant (1897–1916)
Home Thoughts in Laventie
Green gardens in Laventie!
Soldiers only know the street
Where the mud is churned and splashed about
By battle-wending feet;
And yet beside one stricken house there is a glimpse of grass,
Look for it when you pass.
Beyond the Church whose pitted spire
Seems balanced on a strand
Of swaying stone and tottering brick
Two roofless ruins stand,
And here behind the wreckage where the back-wall should have been
We found a garden green.
The grass was never trodden on,
The little path of gravel
Was overgrown with celandine,
No other folk did travel
Along its weedy surface, but the nimble-footed mouse
Running from house to house.
So all among the vivid blades
Of soft and tender grass
We lay, nor heard the limber wheels
That pass and ever pass,
In noisy continuity, until their stony rattle
Seems in itself a battle.
At length we rose up from our ease
Of tranquil happy mind,
And searched the garden’s little length
A fresh pleasaunce to find;
And there, some yellow daffodils and jasmine hanging high
Did rest the tired eye.
The fairest and most fragrant
Of the many sweets we found,
Was a little bush of Daphne flower
Upon a grassy mound,
And so thick were the blossoms set, and so divine the scent,
That we were well content.
Hungry for Spring I bent my head,
The perfume fanned my face,
And all my soul was dancing
In that lovely little place,
Dancing with a measured step from wrecked and shattered towns
Away. upon the Downs.
I saw green banks of daffodil,
Slim poplars in the breeze,
Great tan-brown hares in gusty March
A-courting on the leas;
And meadows with their glittering streams, and silver scurrying dace,
Home — what a perfect place!
Reincarnation
I too remember distant golden days
When even my soul was young; I see the sand
Whirl in a blinding pillar towards the band
Of orange sky-line ’neath a turquoise blaze—
(Some burnt-out sky spread o’er a glistening land)
— And slim brown jargoning men in blue and gold,
I know it all so well, I understand
The ecstasy of worship ages-old.
Hear the first truth: The great far-seeing soul
Is ever in the humblest husk; I see
How each succeeding section takes its toll
In fading cycles of old memory.
And each new life the next life shall control
Until perfection reach Eternity.