Я теперь англичан по этим признакам легко узнаю и в других странах — ну, не признают они, что холодно, если светит солнце!
Да, так я отвлеклась. И вот через два часа я, уже не припарадившаяся и вовсе не причесанная, впервые попадаю к Джеймсу домой, в южно-английский городишко Свонедж. Там у моего будущего мужа милая квартирка с двумя спальнями (по-нашему — с тремя комнатами), с кухонькой в одном ее конце и ванной комнатой в другом; с большим полукруглым окном и камином в гостиной. Я, конечно же, пока не подозреваю, что первое впечатление обманчиво и на самом деле эта уютная квартира станет источником моих постоянных страданий.
После перелета и путешествия «домой» мы сразу завалились спать. Ночью я вдруг проснулась и решила полюбопытствовать, сколько времени. Еще вечером мне показалось странным, что верхнего света (то есть светильника под потолком) в спальне нет. Вместо него у постели на тумбочке стоит лампа, якобы для чтения: вот ее я и попыталась зажечь. Но для того чтобы это сделать, пришлось окончательно проснуться, потратить кучу времени, чтобы найти ее выключатель, и понять в полной ярости, что засыпать теперь можно и не пытаться. Открою секрет — такой выключатель (горячо любимый англичанами и страстно ими защищаемый) выглядит так: выступ в три миллиметра длиной и столько же шириной на тоненьком ободке лампы под абажурчиком. Даже если у тебя отличное зрение и ты ищешь его при дневном свете, увидеть его сразу никак не удастся: надо исхитриться оказаться в таком положении, чтобы голова была ниже кромки абажура, — ну а лампа-то стоит на низкой тумбочке.
Абажуры на такие лампы, кстати, англичане иногда любят делать из жесткой гофрированной бумаги, в складки которой особенно охотно набивается пыль, а вот как они оттуда ее убирают, для меня пока загадка.
Забегая вперед, отмечу, что так начались мои ежевечерние вопли о бездарнейшем из всех возможных дизайне английских ламп, и Джеймс как-то нехотя предложил сходить в магазин света и подобрать там что-нибудь другое — к чему я за свою жизнь успела привыкнуть и что мне больше по душе. Я думаю, он отлично знал, что ничего другого там мы не найдем, а на мое мечтательное описание настольных ламп с нормальными кнопочными или клавишными выключателями местный продавец будет удивляться и говорить, что обычные английские (ну, на ободочках под абажурчиками) очень даже удобны.
Между прочим, если вы думаете, что мысль о настенной лампе над постелью не приходила мне впоследствии в голову, то ошибаетесь. Знаете, что здесь стоит за решением повесить такую лампу в спальне? Значит, так: лампы с проводом, втыкающимся в розетку, и с выключателем на этом проводе тут просто не продаются. Надо раздолбить стену, провести в ней провод, установить встраиваемый в нее клавишный выключатель, потом все это зашпаклевать и закрасить, ну и, наконец, повесить лампу. Красиво, надежно, на века — вот только делать это должен электрик, а электрик на ближайший месяц будет загружен заказами, и Джеймс не захочет ему звонить и понапрасну тревожить — у того ведь горячий сезон, и он чрезвычайно занят!
Глава 2
Умывальники, местный ЗАГС. Мытье посуды по-английски. Занавески с грузиками, простыни с резинками и пододеяльники с разрезами. Как здесь сушат белье и английский способ платить за электричество. Лицензия на ТВ-программы. Камень — это мера веса. «Соседи не дремлют!» Как узнать, сколько стоит вино в буфете театра
Да, так вот проворочалась я до шести утра, поняла, что уснуть все равно не удастся, и решила вставать: в Москве-то все равно в это время уже девять. «Умоюсь, приму душ…»— мечтательно думала я, еще не понимая, что такие простые вещи могут вызывать здесь кучу осложнений. Иду в ванную, там — типичный английский умывальник: маленькая раковина с двумя железными крестообразными вентилями, от каждого из которых отходит свой (отдельный, заметьте!) кран. Из одного из них течет холодная вода, из другого — сначала холодная, а через некоторое время — зверски горячая. Такая, что легко оставляет ожоги на коже иностранца (англичане, зная, что к чему, сдуру под горячую воду руки сразу не суют). И еще наличествует цепочка, на конце которой — затычка. Я же хочу умыть лицо обычной теплой водой, значит, у меня есть два варианта: первый — открутить кран горячей воды, выждать, пока она еще не стала кипятком, и исхитриться пару раз в темпе ополоснуть лицо. Второй — заткнуть раковину затычкой, намешать туда холодной и горячей воды и зачерпывать оттуда, как сделала бы истинная англичанка. Я была за первый из них, но, поразмышляв, отправилась на кухню — уточнить, на всякий случай, нельзя ли по-человечески умыться там. О, радость! — над раковиной был всего один, а не два крана. Я бодро открутила вентили горячей и холодной воды и неосторожно сунула руки под то, что должно было бы стать струей приятной теплой температуры. Ожидания мои, увы, не оправдались: совершенно в английских традициях на часть моих рук лилась холодная вода, а на часть — кипяток. Я стала изучать конструкцию крана и обнаружила — держитесь крепче! — что в одном и том же его носу проходят две отдельные трубочки и вытекает из него не одна, а две отдельные струи! И все сделано так, чтобы они ни в коем случае не смешивались. Первая из них, разумеется, горячая, а вторая — ледяная. В общем, рано я радовалась — лучше уж умываться в ванной…