А сто лет спустя Первый батальон Глостерского полка почти весь был истреблен китайцами во время Корейской войны. Еще бы — китайцев-то было раз в двадцать больше. Целая дивизия — против одного батальона! Британцев оставили отбивать атаки этих многократно превосходящих сил противника в совершенно безнадежной позиции на реке Имджин. Но для британцев важнее всего было — вида не подать. Не распуститься, не впасть в истерику. Полное хладнокровие продемонстрировать. Поэтому когда американский генерал позвонил командиру глостерцев по полевому телефону и спросил, как дела, тот отвечал совершенно спокойным, чуть ли не равнодушным тоном, что положение «довольно липкое» — «pretty sticky». «Липко» на тогдашнем английском жаргоне значило: неприятно, тяжко. Ну а что же американец хотел? Чтобы английский джентльмен позволил себе эмоциональный всплеск? Чтобы голос у него дрогнул? Слова употребил резкие? Типа: катастрофа у нас тут, полный конец приходит, еще немного, и не с кем тут будет по телефону разговаривать? Ну уж нет, это просто неприлично!
А американец — человек вульгарно прямолинейный, английских недосказанностей не понимающий, удивился, но решил: ну, значит, ничего страшного. Преувеличивает, выходит, разведка, сообщающая о массированной китайской атаке на британские редуты. Подумаешь, некоторая «липкость». Британцы дрались героически и сумели отбить несколько первых волн. Но потом некому стало отбиваться: из шестисот пятидесяти человек шестьсот двадцать два были убиты или тяжело ранены и взяты в плен. Подкреплений, которых их командир вежливо, как бы между прочим, просил, так и не дождались.
Сашок не знал, что и думать про все это. Ему казалось, что его английские собеседники как-то странновато эти истории рассказывают. С одной стороны, слышится некая ирония: дескать, ну да, глупо как-то так погибать. Такие мы странные люди. Не слишком рациональные. Но тут же и элемент гордости и восхищения проскальзывает: вот какая жесткая верхняя губа была у тех наших джентльменов! Погибая, не унизились.
Довольно долго Сашок и Анна-Мария сидели молча, не глядя друг на друга, и Сашок уже собирался встать и отправиться спать, когда жена вдруг сказала примирительно:
— Знаешь что? Дай объявление в русскую газету. В «Лондон-инфо»! Или в «Пульс-ЮКей», или в «Англию»!
Анна-Мария считала страшно важным, чтобы Сашок получал информацию о жизни русской общины в Лондоне, и потому регулярно покупала ему одну из этих двух еженедельных газет (а то и обе сразу), сэкономив на чем-то полтора фунта (Сашок подозревал, что на обеде, хотя она в этом не признавалась).
Если бы Анна-Мария была русской девушкой, Сашок непременно поцеловал бы ее в этот момент. Мало того, будучи русской, она бы этому поцелую обрадовалась и, может быть, даже поцеловала его в ответ. Но с англичанкой это было немыслимо.
А потому Сашок решил показать, как здорово осваивает он местные манеры, и сказал ледяным голосом: «Do you really think so?» То есть буквально: «Ты и в самом деле так думаешь?» А в действительности, в переводе с диалекта намеков и недосказанностей: «Ты уверена, что не сморозила глупость?»
Будучи англичанкой, Анна-Мария все поняла правильно. И бровью не повела, уверенно закивала головой. То есть йес, именно это я и утверждаю. «Well…» — сухо согласился Сашок. И следующие полчаса они провели, пытаясь сформулировать текст объявления.
Для этого они решили сначала изучить имеющиеся образцы.
«Философский камень, оптом и в розницу»; «Русская. Жду звонка»; «Хочу познакомиться с ветераном Великой отечественной войны». Смешно, но не то, что требуется… Анна-Мария пришла в восторг от другого объявления: «Кому надоело травиться выхлопными газами зла и морально ржаветь, просим позвонить по телефону…»