На летном поле аэропорта Пуэблы они проехали на дальнюю полосу. Служитель перегрузил вещи в вертолет и отогнал машину.
В воздухе нервозность Рафаэля улеглась. Пилотирование всегда было его страстью. К тому же он убедил себя, что меньше чем через час навсегда избавится от этой женщины, так что можно с ней быть немного повежливее. В конце концов, это не ее вина, что она так хороша и естественна! Только как найти правильные слова?
— Никто не пытается отнять у вас вашу племянницу, сеньорита, — сказал он после долгого молчания.
— Попробовал бы кто-нибудь!
Его благие намерения опять пали перед этой свободой и независимостью.
— На вашем месте я бы так не говорил! Вы здесь не в Англии!
— Это что, угроза?
Он вцепился в рычаг управления.
— Просто добрый совет.
— Спасибо. — Она смерила его неприязненным взглядом. — А вы работаете у вашего брата? Как и сейчас, на него? — В ее голосе снова звучала насмешка.
Рафаэль наконец-то позволил себе выйти из себя:
— Я ни на кого не работаю! И вообще, не имею никакого отношения к асьенде!
Ее ухмылка стерлась с губ. Она вопросительно посмотрела на него. Но он не дал себе труда пускаться в дальнейшие разъяснения.
Они перелетели через горную гряду, и внизу показались огни долины. Луна выглянула из облаков. Белокаменные стены асьенды призрачно мерцали во тьме. Рафаэль мягко посадил вертолет на узкую взлетно-посадочную полосу.
— Прибыли, сеньорита. — Он подождал, пока остановится несущий винт, откинул плексигласовое стекло и выскочил. — Еще немного на вездеходе — и мы в асьенде.
— Но… разве Люси не в миссии падре Эстебана?
— Разумеется, там. Но помещения миссии слишком малы, чтобы вы могли там разместиться. Мой брат приглашает вас стать его гостьей. Кроме того, — он постарался быть убедительным, — в это время не стоит будить ребенка.
Рафаэль ожидал, что она возмутится, но сеньорита непринужденно отбросила прядь волос и отстегнула ремень. Он подал ей руку, она, чуть помедлив, приняла ее. Это было их первое касание, и по тому взгляду, который она бросила на него, он понял, что она поняла, что он понял. Разряд высокой энергии пробил его, и он был рад, когда смог отдернуть свою руку, и повернулся к механику. Они переговорили на смеси испанского с индейским, так что Реджина ничего не поняла.
— Пойдемте, — небрежно сказал Рафаэль. — «Лендровер» ждет. Брат тоже.
Он зашагал по бетонной полосе, и Реджина старалась не отстать. В неверном свете луны она заметила, что уголки его губ приподнялись, и рассмеялась. Ее смех был так заразителен, что и он не смог удержаться. Они стояли и хохотали, разрезая своими голосами тишину.
— Когда вы смеетесь, то выглядите даже ничего, — сквозь накатывающие приступы хохота выдохнула она, и Рафаэлю расхотелось смеяться.
«Лендровер» скакал по ухабистому дерну к дороге. Рафаэль был классным водителем. Оставив взлетное поле позади, он начал подниматься по извилистому серпантину в предгорье…
Асьенда встретила их гирляндой светящихся окон. Это было впечатляющее зрелище. Реджина глаз не могла оторвать от мозаичного фонтана перед главным фасадом. Рафаэль словно заново увидел его — он-то никогда не воспринимал его как произведение искусства, просто ему был приятен шелест воды в жаркие дни.
Едва мотор заглох, распахнулись широкие двери, и на мраморные ступени выступила донья Кончита. С распростертыми объятьями она бросилась к сыну. Тот открыл соседнюю дверцу и помог выйти даме.
— Познакомься, мамачита, это мисс Лорд.
Он наслаждался замешательством матери. Не только ему пришлось испытать шок!
— Это… это тетя той девочки из Англии?
— Совершенно верно. Мисс Лорд, это моя мать, донья Кончита Куэрас.
Реджина протянула руку, и донья Кончита как в трансе пожала ее. Но врожденная вежливость не позволила ей долго тянуть с приветствием:
— Надеюсь, вы хорошо долетели, сеньорита?
— Более или менее, сеньора.
Рафаэль вынул багаж из «Лендровера»:
— А теперь, извини, мамачита, мне пора.
Реджина со страхом взглянула на него:
— Вы… вы уезжаете?
Он изобразил легкий полупоклон:
— К сожалению, сеньорита. Я же сказал, я живу не на асьенде. Мама позаботится о вас, и скоро, уверен, появится мой брат.
Девушка беспомощно всплеснула руками:
— Но…
Рафаэль постарался не увидеть ни мольбу в ее глазах, ни упрекающий взгляд матери и сел за руль.
— До свидания! До скорого!